Весенний призыв стартовал в Беларуси: ряды военнослужащих в ближайшие месяцы станут пополнять с учетом новой редакции "расписания болезней". Sputnik выслушал уволенных по состоянию здоровья солдат-срочников и врача: выяснили, насколько тяжело добиться комиссации по состоянию здоровья и как это сделать.
Указ №55 "Об увольнении в запас и призыве на срочную военную службу, службу в резерве" президент Беларуси Александр Лукашенко подписал на этой неделе. С февраля до мая 2020 года в Беларуси станут призывать граждан мужского пола и призывного возраста (от 18 до 27 лет). Грядущий призыв пройдет и с учетом принятого в 2019-м "закона об отсрочках".
Забрали по ошибке! Истории комиссованных солдат
Летом минувшего года в сети гремел спор между комиссованным солдатом-срочником Никитой Болотиным и Министерством обороны: парень рассчитывал на компенсацию ведомством ущерба в размере 10 тысяч рублей (по его мнению, именно столько он смог бы заработать за полгода, проведенные в армии до комиссации).
Никита окончил юрфак ГрГУ имени Янки Купалы и получил приличное рабочее место в Минске. "У меня был контракт на год, так что мотивация служить отсутствовала: хотелось ставку сделать на саморазвитие и карьеру. Различными способами старался избежать армии, хотя бы в резерв попасть, чтобы не терять работу (в этом мне отказали из-за того, что компания частная)", – начинает рассказ Никита Болотин.
Кроме того, ранее у собеседника агентства были диагностированы язвы желудка и 12-перстной кишки: по болезни он даже был освобожден от выпускных экзаменов в школе. По его словам, за время медкомиссии обследований было пройдено немерено.
"Я бывал в своей поликлинике раз тридцать: такая была тягомотина, что устал ходить по врачам – все бессмысленно. Мне сказали, что, судя по "расписанию болезней", я годен, просто пойду в войска послабее. В итоге меня призвали, отслужил я полгода, прежде чем смог доказать, что меня вообще не должны были призывать", – говорит он.
В госпиталь Никита Болотин попал случайно с вирусным заболеванием, разговорился с врачом и рассказал ему, чем болел до армии, – а тот задался вопросом, как в военной части оказался солдат с таким состоянием здоровья.
"Сказал, если я сумею доказать, что действительно болел, меня должны комиссовать. Посоветовал родителям собрать нужные бумаги и подать заявление на новую военно-врачебную комиссию. Так и сделали: меня отправили в военный госпиталь в Минск, где я недели три пролежал, проходя комиссию. Там диагноз, обеспечивающий мне негодность, подтвердился. Я вернулся в Гродно, дождался, пока документы доберутся до части, и уволился со службы", – рассказывает герой.
По его словам, чиновники не сразу признали, что заболевание было у Никиты до службы. Согласно Положению о военно-врачебной экспертизе, речь, вероятнее всего, идет о заболевании, "полученном во время прохождения службы". Эта формулировка касается и тех случаев, когда заболевание было у солдата до призыва, однако через какое-то время развилось – изменило степень тяжести.
"Позже выяснилось, что "недосмотрели" в моей районной поликлинике, там я ходил на дополнительные обследования и осмотры к врачам по направлениям военкомата. Так вот гражданские врачи неправильно передали мой диагноз, сократив его до трех слов, в военкомат. А там не разбирались, приняли все и отправили меня служить", – утверждает собеседник.
Болотин рассказывает, что в Минобороны в результате признали, что призвали парня "по ошибке", но посоветовали искать виновных через другие органы, поскольку это вне компетенции ведомства.
"Я долго боролся за справедливость, а потом мне надоело: я не вижу смысла на этом зацикливаться. Я не удовлетворен тем, как все закончилось, но в целом восстановился после армии, у меня все в порядке. Но я же такой не один: ребятам советую самим все контролировать, не доверять врачам – требовать, чтобы показывали все записи, сверять с расписанием болезней, вести себя уверенно", – говорит Никита.
К слову, Минобороны Беларуси периодически судится с исполнительными комитетами из-за вынесения призывной комиссией неверных медицинских заключений. В таких случаях комитеты принуждают компенсировать материальный ущерб: деньги, потраченные государством на дополнительное обследование непригодного к службе солдата, его содержание и питание, стоимость медикаментов.
"Не лечили: просто ждали, когда спадет опухоль"
Другой собеседник Sputnik, Артем из Слуцка, в армию хоть и не стремился, но был абсолютно здоров и пошел в ВДВ. Он комиссовался из-за травмы: на предпрыжковой подготовке командир роты дал ему нагрузку выше той, что досталась остальным – по словам парня, "из личной неприязни".
"Я прослужил 13,5 месяца, а потом за день до прыжков с парашютом получил серьезную травму – разрыв крестообразной связки левого коленного сустава. К слову, диагноз мне поставили не сразу: в нашей части не было медицинской роты, так что меня отправили в другую. Тамошний врач относился ко всему с безразличием – меня никак не лечили, я просто лежал и ждал, когда спадет отек", – рассказал Дмитрий.
Солдат провел в медроте около месяца: по его словам, врач даже советовал ему разминать колено (нагружать мышцы с порванной связкой), чего он, к счастью, не делал. В результате, несмотря на то, что дискомфорт остался, когда колено вернулось в визуально обычное состояние, его отправили обратно – для продолжения прохождения службы.
"Конечно, колено стало беспокоить меня, я настоял на госпитале. Травматолог поставил диагноз, сразу же назначил мне операцию и оповестил о том, что после нее я буду комиссован. Он же выписал заключение через полтора месяца, после реабилитации", – рассказал Дмитрий.
Операцию парень сделал значительно позже, чем требовалось; травма и сегодня беспокоит его при нагрузках. Кроме того, он потерял почти пять месяцев: "Процесс моей комиссации занял неприлично долгое время: травму я получил 14 августа, а дома был 30 декабря", – качает головой собеседник.
А Максима из Витебска комиссовали спустя 14 месяцев службы из-за найденного в почке камня. "В больнице я оказался с воспалением в ступне, но по жалобам врач направил меня на зонд – обследоваться на гастрит. После моего согласия записал еще на УЗИ сердца, щитовидки и почек. Анализы хорошие были, колик не было, но нашелся камень на 0,1-0,5 миллиметра больше допустимого размера. Мне повезло, врач появился в подходящий момент", – делится Максим.
Парень повторно сдал анализы, сделал рентген, потом полторы недели проходил всех прочих врачей – от травматолога до окулиста. В медпункте больше двух недель ждал прихода документов, а едва получил, за несколько часов сделал обход и покинул пределы военной части. По словам собеседника, он не был рад комиссации спустя две трети уже прожитого срока службы.
"Комиссация ставит крест на некоторых видах работы и вызывает вопросы. С одной стороны, людей, которые уже отслужили, куда охотнее берут на работу. С другой – возникает беспокойство по поводу того, из-за чего человека комиссовали. Я бы сказал, что мне это было на руку на 60%. Но если бы я рвался в МЧС или подобные структуры – был бы существенный повод переживать", – рассуждает собеседник.
Парень откровенничает: к нынешним переменам в плане годности он относится отрицательно, поскольку и без них во время его службы вокруг встречал довольно много солдат с разными болезнями: "Один из таких комиссовался по зрению только тогда, когда оно упало до минус восьми", – вспомнил Максим.
Врач-травматолог: даже хромота не аргумент
Опытом со Sputnik поделилась также травматолог-ортопед частного столичного медцентра: по ее словам, комиссовать срочника по здоровью и правда сложно – так, зачастую с проблемой сталкиваются пациенты с дисплазией, и аргументом часто не становится даже очевидная хромота.
"Распространенная у солдат проблема – когда в функциональном отношении страдает ранее больной тазобедренный сустав (дисплазия); иногда призывники и сами скрывают такой факт в анамнезе. Солдаты много бегают со снаряжением, основная нагрузка идет именно на эти суставы, в итоге появляются боли", – пояснила она.
По словам собеседницы агентства, родители таких ребят настаивают на повторном обследовании, но важно помнить, что доказать негодность призывника куда проще, чем добиться комиссации солдата.
"Иногда на это уходит уйма времени! У меня с ранних лет наблюдался парень, который перенес операцию на тазобедренном суставе. После у него образовались рубцы, но его настолько небрежно посмотрели в военкомате, что не заметили их и признали его годным. Через пару месяцев физических нагрузок он, конечно, захромал.
Его отец приходил к нам неоднократно: мы поднимали все снимки, целый конверт заключений – чтобы он мог предоставить документы, доказать, что сын не симулирует. Ему понадобилось шесть или восемь месяцев, чтобы добиться увольнения парня из армии", – предостерегла она.
Солдаты ограничены – "по статусу и по факту"
В сети работает несколько сервисов, которые консультациями помогают призывникам "грамотно взаимодействовать с военкоматом, основываясь на знании закона, своих прав и обязанностей". Как рассказали в одной из подобных компаний, к ним порой обращаются служащие или их близкие – по вопросам увольнения по болезни.
"В этом случае добиться негодности гораздо труднее, так как военная медицина и экспертиза для срочника – это фактически черный ящик: он может знать, что должно быть в теории (по "расписанию болезней"), и заявить о своих жалобах на здоровье, но вряд ли может как-то влиять на процесс", – поясняет представитель инициативы Кирилл Петренко.
Итог зависит от результатов назначенных исследований, если солдата все же отправят обследоваться. Проходить их по своей инициативе он, очевидно, не может. Развитие событий, по словам собеседника агентства, может быть очень разным. Так, солдату могут поставить однозначно непризывной диагноз, но вместо негодности предоставить только отпуск по болезни "и неясность насчет того, что будет после, если болезнь никуда уходить не собирается".
"Может, ситуация как-то изменится с принятием нового "расписания болезней", но непонятно, как именно: еще недавно не годных призывников сейчас можно отправлять служить", – рассуждает он.
По словам Петренко, со стороны военнослужащего для комиссации можно сделать очень немного, поскольку он сильно ограничен "по статусу и по факту". Формально он может обжаловать заключение военно-врачебной комиссии в независимой комиссии или в суде, но тогда возникает ряд вопросов: в частности, как военнослужащий сможет защитить свою позицию в суде.
"Близкие могут обратиться к начальству воинской части, напрямую в Минобороны. Призывникам, которые могут быть вынуждены доказывать свою негодность в армии, было бы полезно заранее оформить договорные отношения с адвокатом и генеральную доверенность на близкого человека", – советует он.
Как по закону
В Беларуси действует Закон "О воинской обязанности и воинской службе", увольнение с военной службы регламентирует статья 59. "Увольнение с военной службы проводится в отставку, если увольняемые военнослужащие (...) по состоянию здоровья признаны военно-врачебными комиссиями негодными к военной службе", – сказано в документе.
Для рассмотрения вопроса о комиссации солдата-срочника нужен его рапорт или заявление от родственников. Изложенные там мотивы изучает сперва командир воинской части, затем военный комиссар. При наличии достаточных оснований для досрочного увольнения документы направляются в мобилизационное управление Генштаба Вооруженных Сил или иные штабы оперативных командований, где и принимается окончательное решение.
