Налоговый маневр и статус-кво: ситуация непростая, но решение есть

Последние российско-белорусские переговоры характеризуются повышением напряженности. По сути их основная тема – энергетика, в частности налоговый маневр в нефтяной отрасли РФ.

Как это делается в России

Упрощенно говоря, в настоящее время в России государство имеет две точки изъятия доходов в нефтяной отрасли. Когда компании извлекают нефть из недр, они платят государству налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ). А когда экспортируют нефть – оплачивают экспортную пошлину с каждой тонны товара. Эта система позволяет сохранять на внутреннем рынке цены на нефть ниже, чем на внешних рынках. Соответственно, нефтеперерабатывающие предприятия из дешевой нефти получают нефтепродукты дешевле, чем предприятия на внешних рынках, например в Европе.

Налоговый маневр подразумевает постепенное сокращение экспортной пошлины и повышение НДПИ. К 2024 году пошлина полностью обнулится, и вся налоговая нагрузка на нефтяные компании в России переместится "на скважину". Но, чтобы нефтепродукты на внутреннем российском рынке не подорожали, из бюджета РФ выделяются субсидии (демпфирующая надбавка).

Для Беларуси российский налоговый маневр в нефтяной отрасли создает существенные проблемы. Сокращение экспортной пошлины снижает прямые доходы бюджета республики. Причем эти потери состоят из нескольких элементов.

Белорусско-российские договоренности

Между Беларусью и Россией действует договор: белорусские НПЗ перерабатывают нефть, полученную из РФ, и экспортируют нефтепродукты в третьи страны. Экспортные пошлины на вывозимые нефтепродукты платятся именно в белорусский бюджет. В рамках налогового маневра экспортные пошлины уменьшаются, а значит и поступления в бюджет РБ тоже.

Второй элемент – "перетаможка". Владимир Путин и Александр Лукашенко в 2017 году договорились о том, что экспортные пошлины от 6 млн российской нефти, поставляемой на экспорт транзитом через Беларусь, будут зачисляться в бюджет РБ. Тут логика аналогичная: меньше пошлина – меньше доход. Если предположить, что перечисления производятся из расчета 500 тыс. тонн нефти в месяц, то получается, что сумма перечислений (в зависимости от стоимости нефти) за 2017 год составила 520,5 млн долларов, а в 2018 году – 770,9 млн долларов.

Расчет доходов Беларуси в рамках договора о "перетаможке":

Источник: Минфин РФ, расчет ФНЭБ.

Сокращение поступлений в рамках "перетаможки" хотя и будет неприятным, но все-таки не окажет существенного воздействия на экономику Беларуси. По данным Министерства финансов Республики Беларусь, в 2017 году доходы консолидированного бюджета составили 31,65 млрд белорусских рублей. Значит, доходы от "перетаможки" в 2017 г. составляли 3,5% от общих доходов консолидированного бюджета РБ. Прогнозные доходы бюджета РФ в 2018 г. – 32,4 млрд руб., а доля "перетаможки" в них – 5,1%.

Главным негативным эффектом становится постепенное повышение цен на нефть для белорусских НПЗ. В рамках ЕАЭС предприятия РБ получают "беспошлинную" нефть, т.е. компания-поставщик делает скидку на объем экспортной пошлины. Благодаря этому белорусские предприятия получают нефтепродукты с низкой себестоимостью, что позитивно отражается на экономике всей страны: потребители на внутреннем рынке получают дешевый бензин и дизельное топливо, что позволяет снизить себестоимость производимых ими товаров. А от экспорта нефтепродуктов государство получает высокую прибыль.

Если бы к 2018 году налоговый маневр уже закончился, то нефть, поставляемая в Беларусь, была бы дороже. В прошлом году республика покупала только российскую нефть – 18,3 млн тонн, суммарная стоимость поставленного сырья составила 6,823 млрд долларов. Тот же объем нефти сорта Urals по мировым ценам стоил 9,524 млрд долларов.  Т.е. участие в ЕАЭС позволило Минску получить выгоду в 2,7 млрд долларов. Кроме того, белорусские НПЗ имеют более конкурентоспособный по сравнению с европейскими производителями товар. В прошлом году Беларусь экспортировала 11,9 млн тонн нефтепродуктов на сумму 6,59 млрд долларов.

Проблемы сложные, но решения есть

Таким образом, российский налоговый маневр в нефтяной отрасли создает существенные проблемы для белорусской экономики, что и демонстрируют активные многоэтапные переговоры на высшем уровне. Пока стороны не объявляли о каких-либо договоренностях. И даже появились разговоры о полном аудите российско-белорусских соглашений в рамках Союзного государства.

На этом фоне контрастирует новость о том, что Россия выдаст Беларуси кредит в размере 600 млн долларов. Министр финансов республики Максим Ермолович рассказал, что между странами есть договоренность о выделении указанной суммы и она будет направлена на рефинансирование ранее полученных от России кредитов. 600 млн долларов, о которых идет речь, покроют всю сумму, которую Минск должен был перечислить России по прошлым кредитам в 2019 году. Поэтому фактически речь идет об отсрочке выплат.

Министр финансов РФ Антон Силуанов, в свою очередь, отметил, что все решения уже приняты, эти деньги прописаны в российском бюджете, и вскоре перевод в Минск будет оформлен.

Перекредитование Минска со стороны Москвы происходит регулярно – либо проводится отсрочка выплат. В условиях усложнения переговоров можно было бы ожидать втягивания вопроса кредитования в общие экономические переговоры. Однако, как мы видим, этот вопрос не используется в качестве рычага давления, что может быть рассмотрено в качестве сигнала, указывающего сторонам переговоров на один из вариантов разрешения кризиса в нефтяном вопросе.

Получается, что, с одной стороны, мы видим, что российско-белорусские переговоры по нефтяному вопросу вошли в клинч, а с другой, что вопрос рефинансирования решается чуть ли не автоматически.

Можно предположить, что разница возникает из-за механизмов взаимодействия стран в этих вопросах. В нефтяной проблеме сложен сам механизм учета интересов белорусской стороны в процессе завершения налогового маневра. Мы сталкиваемся с проблемой выбора варианта: как адаптировать белорусские НПЗ к российской реформе? Должны ли быть какие-то компенсации для перерабатывающих предприятий республики или нет? Кто должен выплачивать компенсацию заводам – российский или белорусский бюджет?

Позиция Минска заключается в том, что при создании ЕАЭС о налоговом маневре ничего не говорили, и это стало существенным изменением правил игры. Следовательно, Россия должна либо каким-то образом сохранить при поставках нефти в Беларусь статус-кво, либо компенсировать убытки.

Первый вариант для Минска предпочтителен, но всем понятно, что это невозможно. Во-первых, российские компании не смогут высчитывать размер скидок для Беларуси, так как раньше они фактически равнялись экспортной пошлине. Во-вторых, компании просто не смогут давать скидки, ведь теперь весь объем природной ренты они будут отдавать "на скважине", и никакого смысла продавать белорусским НПЗ нефть ниже рыночных цен у них не будет. Компании просто станут экспортировать нефть в другие страны.

Компенсация белорусским НПЗ убытков, понесенных от налогового маневра, является сложной, но решаемой проблемой. Стороны могут вернуться в ситуацию начала 2010-х годов. Тогда встал вопрос, какой объем поставляемой в Беларусь из России нефти не облагать пошлиной: 24 млн тонн (мощность НПЗ), 18 (реальный объем переработки) или 6 (объем переработки для внутреннего рынка)? Так же и сейчас нужно решить, какой объем выплат должен быть учтен при выделении "демпфирующей надбавки".

Центральным моментом может стать решение вопроса, кто и как должен перечислять "компенсации". Если Россия на это соглашается, то целесообразно было бы делать это в качестве перевода суммы средств из российского в белорусский бюджет. А уже белорусское руководство переводило бы эти деньги своим НПЗ. Т.е. схема была бы столь же прозрачной и простой, как в случае выделения кредитов. Именно открытость и транспарентность должны стать путем выхода из кризиса.