Накануне беседы с корреспондентом Sputnik психолог горячей линии для пострадавших от домашнего насилия Инна Саленикович беседовала с немолодой женщиной. Сорок лет ее собеседница страдает от насилия со стороны сына. Он пьет, инвалид, и выгнать его из дома женщина не может. Во время таких бесед, признает Инна, особенно остро чувствуется безысходность.
"Ты постоянно сталкиваешься с болью, горем, бессилием. Особенно тяжело работать с пожилыми людьми. Звонит женщина, плачет и говорит – сын забирает пенсию, не выпускает из квартиры. Ты ей советуешь – бабулечка, обратитесь к участковому. А она – да ты что, это же мой сыночек, моя кровиночка", - рассказала психолог о недавней беседе.
Порой по телефону 8-801-100-8-801 звонят просто выговориться, порой – получить не только психологическую, но и юридическую помощь. Одна беседа длится несколько минут, другая – больше получаса, все зависит от запроса клиента.
"Многим нужно сначала просто рассказать о проблеме, а затем идут уже конкретные вопросы – куда обратиться, что делать и как найти юриста. Юристы дежурят на линии дважды в неделю", - рассказала Инна.
На вопросы, которые задают психологу горячей линии чаще всего, Инна согласилась ответить и корреспонденту Sputnik.
Почему ты не уходишь?
С этим вопросом жертвы насилия сталкиваются чаще всего, и Инна недоумевает, почему куда реже звучит вопрос "Какое право он имел бить?".
"Существует очень много причин не уйти. Первая - крючок надежды. Домашнее насилие циклично, первая фаза – нарастание напряжения. Начинаться может с мелких придирок, и на этом этапе жертва начинает лихорадочно думать, что мне делать и как предотвратить. Вторая фаза - насильственный инцидент. Это ссора, скандал с применением физической силы или без нее. Затем наступает фаза медового месяца, агрессор становится кротким, просит прощения. Одной из клиенток муж даже расписку писал, обещая, что больше не поднимет на нее руку. Женщина видит, что он может быть другим, и у нее появляется надежда, - поясняет психолог.
Но часто постепенно насильственный инцидент становится все более жестоким, а фаза медового месяца сходит на нет.
Это не единственная причина. Порой в семьях можно говорить о созависимости, то есть, психологической зависимости от близкого человека. А порой причины еще проще – уйти просто некуда.
"Существует экономическая зависимость. Уйти на квартиру и самой содержать детей у жертвы насилия нет возможности. Разделить квартиру? Все равно будут жить на одной территории, многие выплачивают кредит", - поясняет психолог.
Порой если женщина обращается в милицию, она сталкивается с тем, что агрессор становится еще более жестоким и мстит. Но есть и другая причина, почему не каждая жертва решается писать заявление.
"Правоохранительные органы в такой ситуации обязаны поставить в известность школу, сад, а значит, ребенка ставят на учет, семья с этого момента будет находиться в социально опасном положении, и пострадавшие опасаются, что это может отрицательно сказаться на ребенке и его будущем. Маму могут вызвать в органы опеки и сказать: если будет еще одно обращение в милицию, заберем ребенка", - рассказала Инна.
Даже если женщина обратится в милицию, правоохранители составят протокол об административно-правовом нарушении. Это влечет за собой наложение штрафа. А его придется выплачивать из семейного бюджета.
"Тревожный чемодан" и никакого обета молчания
Одной из клиенток Инны муж сломал руку и вызывал ей на дом знакомого врача. В таких случаях психолог настаивает – молчать нельзя. Растет количество обращений со стороны пожилых людей, которые, с одной стороны, не могут сдать ребенка правоохранителям, с другой стороны, винят себя – я ведь сама его таким воспитала. Инна говорит, тема домашнего насилия пронизана стыдом и виной.
"Мы настаиваем на том, чтобы жертва обращалась в правоохранительные органы, чтобы поставила в известность родственников и друзей. Рассказываем также, что нужно собрать "тревожный чемодан", в котором будет небольшая сумма денег, лекарства, одежда, телефон. В ситуации, когда жизни и здоровью угрожает опасность, порой приходится выбегать из дома в чем есть. Если минимального набора вещей с собой не будет, придется вернуться в дом и снова встретиться с агрессором", - рассказала психолог.
Телефон милиции поставить на кнопку быстрого набора. Родственники и друзья должны знать кодовое слово, по которому смогут определить, что вы в опасности. Ведь порой в минуту конфликта любой звонок с жалобой может только усугубить ситуацию. Лучше оповестить соседей, попросить, чтобы услышав крики или плач детей, они вызывали милицию, посоветовала Инна.
"Обязательно нужна помощь психолога. Самостоятельно выбраться из этого ада женщине сложно, многие остаются с проблемой один на один. Агрессор часто создает вокруг жертвы "эффект выжженной земли", отгораживает ее от подруг и родственников, чтобы иметь неограниченную власть. В итоге жертва порой остается одна. Ей очень стыдно признаться кому либо. Как правило, думает, что сама делает что-то не так, ведь агрессор ее всегда в этом обвиняет, и постепенно она начинает в это верить", - пояснила Инна.
Для многих платные услуги психолога неподъемны, но можно обратиться в территориальные центры обслуживания населения.
Понять, что проблема в тебе
В Беларуси есть программа по работе с агрессорами, но скорректировать поведение можно только в том случае, когда человек мотивирован справиться с ситуацией.
"К выбросу агрессии приводит внутренний конфликт между тем, что "я хочу", и тем, что "я имею". Просто работа по контролю над эмоциями ни к чему не приведет. Львиное большинство агрессоров не понимает, что проблема в них. Они считают, что их спровоцировали. Если человек не будет понимать, что с ним что-то не так, какой смысл пытаться работать с проблемой?", - считает Инна.
Инна не считает, что агрессию можно оправдать провокациями или виктимным поведением пострадавших. Бытует мнение, будто бы у жертв агрессии низкая самооценка. Но психолог с этим спорит.
"Одни агрессоры выбирают женщин с низкой самооценкой, робких и спокойных, которые не могут оказать отпор, ведь для агрессора власть – это наркотик. Но есть агрессоры, которые выбирают очень успешных женщин. У нас есть клиентки с высоким статусом, уровнем образования, стабильным материальным положением. В ситуацию насилия может попасть любая женщина. У агрессора на лбу не написано, кто он. Есть звоночки, на которые можно обратить внимание в самом начале отношений, но контролирующее поведение мы считаем заботой, ревнует – значит, любит, ограничивает круг общения потому, что нам и вдвоем хорошо", - поясняет Инна.
Чаще всего агрессор харизматичен, умеет очень красиво ухаживать, ведь ему нужно привлечь жертву. Одна из черт такого типа людей – они настаивают на быстром развитии отношений.
"Это миф, будто все агрессоры алкоголики. Злоупотребление веществами может способствовать усилению конфликта, но агрессор не обязательно находится в состоянии алкогольного опьянения в момент совершения насилия. Да и сколько алкоголиков не бьют своих жен. Алкоголь не может служить оправданием насилия", - убеждена психолог.
Мужчины, женщины и дети
Около 95,5% абонентов, которые звонили на общенациональную горячую линию помощи пострадавшим от домашнего насилия, отмечали, что страдают и от психологического насилия. Еще 68% сообщали, что подвергались физическому насилию, 41% обратившихся жаловались на экономическое насилие, еще 4% - на сексуальное насилие.
Но среди жертв не только женщины.
"По нашей статистике, 13% обратившихся к нам – мужчины. Гендерные стереотипы приводят к тому, что многие мужчины не говорят о проблеме. Я же мужик, как я могу признаться, что меня обижают? Я что, женщину не могу приструнить? А потом на конкурсе антидепрессантов побеждает водка, потому что обратиться за помощью стыдно", - пояснила Инна.
Еще одни жертвы домашнего насилия - дети, которые растут в такой обстановке. Дети впитывают модели поведения взрослых. В результате мальчик может вырасти с пониманием того, что насилие в отношении женщины – это норма. А девочки будут считать, что терпеть насилие – это естественно.
"Мама, которая плачет, папа, который кричит на маму, не могут сделать ребенка счастливым", - напоминает психолог.
Читайте также:
- Жертва семейного насилия: очень долго я считала, что все так живут
- Бывший устроил персональный ад: подробности нападения на женщину в Витебске
- Лукашенко о домашнем насилии: поотрубать бандюганам руки
- Трагедия на улице Летчика Бабушкина: москвич вырезал свою семью
