Тираж первой книги Ольги Громыко превысил 40 тысяч экземпляров. За пятнадцать лет она обзавелась когортой фанатов, которые следуют за писательницей всюду — на этот раз, в Научную библиотеку БНТУ. К строю поклонников присоединилась и корреспондент Sputnik Елена Васильева, аккуратно записывая, за что читатель любит Громыко — и взаимно ли.
О нет, это она!
Юные девы с чокерами на шеях восторженно взвизгивали, завидев Громыко, поклонники с опытом вели себя сдержанно и преодолевали дрожь в голосе, задавая вопросы на равных: "Я тоже пишу, а как вы придумываете персонажей?".
Еще в 2002 году поклонники фэнтези полюбили писательницу за то, что вопреки канону она сделала вампира не просто положительным персонажем, но и идеальным мужчиной — то есть у белорусов свой красавец-вампир появился, когда портрет Роберта Паттинсона еще не висел на стенах комнат девочек-подростков. С тех пор желающих написать собственное фэнтези об идеальном мужчине-вампире (эльфе, гоблине, etc.) выросло в разы. Добрая часть поклонников Громыко и сами подумывают о том, чтобы опубликовать роман и вписать свое имя в историю литературы или хотя бы в жанр фэнтези. Так что часть вопросов публики касались творческого кризиса, методик его преодоления и путей поиска благосклонности издателя.
"Как создать персонажа? Шизофрения! Любой писатель, скорее всего, ею страдает: чтобы достоверно написать героя, нужно вжиться в его образ. Если не снабдили его близкой вам чертой, не получится достоверный герой. Все мои персонажи в каком-то смысле списаны с меня — особенно злодеи", — объяснила Громыко азы создания героя.
Читатели захохотали, удовлетворенные ответом, и забеспокоились, вспомнив, что успех книг Громыко побудил многих авторов в жанре фэнтези копировать ее персонажей. Громыко в этой ситуации проявляет определенную стойкость, хоть и журит подражателей, но заявляет, что шансов на глобальный успех у них нет — писательница уже "сняла сливки".
"На книжном рынке сложилась щекотливая ситуация. Если на Западе молодой автор приносит агенту книгу и говорит — у Роулинг был похожий герой, седовласый маг с бородой, ему говорят, что это не пойдет: Роулинг обидится, читатели не поймут. А у нас как только выстрелила одна книга, подражатели создают еще десятки на эту тему, разве что имена меняют, чтобы не совсем палиться. Издатели заряжают целые серии из таких книг. У меня специфическая память: тест в сети на знание книг Ольги Громыко я провалила, но свою фразу в тексте вспомню безошибочно. И я читала не одну книгу, в которой сталкивалась с таким копированием. Для меня печально не то, что они отбирают мою аудиторию — я же сливки сняла. Мне обидно, что самой читать нечего, подражательская литература заполонила рынок", — досадует Громыко.
К критикам писательница относится спокойно и цитирует классиков:
"Как сказали Стругацкие, сколь бы прекрасна ни была книга, всегда найдутся люди, которые будут ее читать, и люди, которые будут ее ругать, но абсолютное большинство останется равнодушным", — успокоила писательница читателей.
Пираты забирают 80% прибыли
Разговоры о первой книге разбередили и душу корреспондента Sputnik, которая провела с ней школьные годы. Вместе с поклонниками корреспондент негодовала, когда Громыко сетовала на подражателей, радовалась, когда говорила о главных героях своей первой серии, тревожилась, когда писательница упрекала пиратов — одним словом, ощутила себя маленьким слабым человеком и, хуже, едва ли не частью фандома.
"Нормальная ситуация, когда старые книги автора выложены в свободном доступе, и читатель, скачав их, понимает, хочет ли дальше читать произведения этого автора. Прежде я практиковала месяца через три после выхода книги отдавать ее пиратам. Кто хотел, тот купил, кто нет — не моя аудитория: денег нет, настроения нет или просто автор чужой. Процессы в нашей литературе схожи с теми, которые были на Западе лет двадцать назад. Сейчас авторы из-за пиратов теряют там порядка 50% прибыли, а у нас — может, и все 80%. Сейчас появляется все больше библиотек, которые требуют платить за книги, недавно сама хотела Лукьяненко украсть — и не смогла. Но тут стоит уточнить, что у меня ведь Лукьяненко на полке стоит", — сказала Громыко.
Писательница уверена: пока есть авторы, пишущие книги, будут и те, кто попытается выложить их в сеть. А вот к самиздатам Громыко относится положительно.
"У меня много подруг, которые пишут, возможно, не хуже меня. Но их книги не укладываются в формат издательств, и они оставляют их на самиздатах. На таких сайтах есть много графомании и ерунды, но и в изданной литературе ее не меньше", — уверена Громыко.
Здесь беседа вновь вернулась к подражателям, творчество которых, очевидно, волнует и читателя, и самого автора. Громыко утешает себя тем, что читатель, хвалящий плохую книгу, попросту не ее аудитория. Тут публика, среди которой, очевидно, были и те, кто в своих первых литературных экзерсисах подражали любимым авторам, забеспокоились и поинтересовались, как избежать подражательства.
"Не избежите: молодые авторы, как и художники, часто начинают с подражаний. У меня в столе много тетрадок, исписанных историями в духе Сапковского, но перенесенными в мир Минска. Все, что могу посоветовать — не издавайте это. Нарабатывайте стиль, мастерство, а потом поймете, что хотите создать что-то оригинальное", — уверена автор.
Громыко рассказала, что, создавая свою первую литературную вселенную — Белорию, лишь окончив книгу, заменила все имена и названия в ней на белорусские.
"Вначале Лен был Шоном, кем была Вольха — не помню. В тексте хватало белорусского колорита, но названия были иностранные. Все это звучало странно, и тогда я переписала имена, и все получилось", — рассказала Громыко.
Вопросы к Голливуду
Первую серию книг хотят видеть экранизированной не только читатели, но и сама Громыко, но писательница признала, что в России и Беларуси для этого нет базы.
"Беларусьфильм" предложил мне сценарий, в котором были Вольха, Лен и один старейшина. В итоге я не верю в возможность экранизировать роман здесь. В России авторов своих хватает. Вот если книга переведется и издастся за рубежом, выстрелит там, может, что-то типа "Сумерек" и получится. Сама хотела бы сняться в этом фильме, но для Вольхи — старовата, а Леном уж точно быть не смогу. Один из переводчиков говорил мне, что на англоязычном рынке наши авторы не котируются. Даже популярные здесь писатели там — середнячки. Мне хочется там экранизироваться, но я реалистка", — признала она.
Сейчас писательница думает над экранизацией серии "Космобиолухи", но начала не со сценария, а с создания контента мира книги — компьютерной игры и прочего.
Ольга, помогите, у меня кризис
"Для меня странно слышать, что у человека творческий кризис. Для меня кризис — это постоянное состояние. Пять минут поработал — и кризис. Сидишь и преодолеваешь. Истории о том, что художники или писатели постоянно творят — это миф. Как-то мне написал человек, который создал шесть страниц текста, почувствовал кризис и с тех пор страдает, просит рецепта. Целых шесть страниц написал — и вдруг муза кончилась! Если ты профессионал, то просто садись и пиши, и тогда читатель не отличит, был ли у тебя в это время кризис или нет", — уверена Громыко.
С соавторством у писательницы не сложилось. Одну из серий она начинала писать вместе с Андреем Улановым, но часть первой книги уже дописывала сама.
"Соавтор отвалился на середине книги. Он нашел хорошую работу, многих писателей это ломает. Он приходил уставший, писал левой ногой, последнюю треть решила дописать сама — попросила оставить книгу в покое. Купила у него серию, но его имя убирать не буду. Другие его книги не читаю — мне не нравится, как он пишет. Впрочем, у него есть свои читатели, которые говорят, что я его порчу своим переписыванием. Зато с ним было интересно обсуждать идеи. Писатели — скорее одиночки, сложно найти соавтора, который согласится, чтобы ты правил его тексты — если он горит книгой, то скорее всего отказывается от соавторства", — уверена Громыко.
