Василий Винный, специально для Sputnik.
В колониях зеки находятся на полном соцобеспечении: их кормят, поят, одевают, моют и стригут. На качестве предоставляемых услуг акцентировать внимания не будем — главное, что они есть. На "химии" же (ИУОТ, исправительном учреждении открытого типа) ничего подобного нет — полное самообслуживание. От "химиков" иногда требуют даже то, чем они, по идее, не должны заниматься.
Не нашел работу? Не работай!
В ИУОТ приезжают зеки, отсидевшие разные сроки. Некоторые получили лет пять-шесть и меньше, а кое-кто "отдыхал" в лагере довольно долго. За десять и более лет, проведенных в колонии, заключенные полностью теряют связи на свободе. Везет тем, у кого есть родители или семья, поскольку о друзьях за столь продолжительное время можно забыть. Конечно, бывают верные товарищи, дожидающиеся зека, но это исключение. Чаще всего, заключенные именно на "химии" понемногу восстанавливают потерянные знакомства.
Освобождаясь, зеки полностью дезориентированы в обществе. В себя они более-менее приходят только месяца через два. Но, если уходя на свободу "подчистую", они вольны распоряжаться своей жизнью, как хотят, то на "химии" у них есть масса запретов. Один из них — выход в город только с разрешения, и не более трех часов. Это ограничение очень мешает найти нормальную работу, поскольку за столь маленький промежуток времени много потенциальных работодателей не объедешь. А ездить нужно, поскольку те вакансии, которые предлагает милиция (если она хоть что-нибудь предлагает), как правило, низкооплачиваемые.
Я приехал на "химию" в так называемые "сытые времена": работы кругом хватало, кое-где даже хорошо платили — некоторые зеки умудрялись получать по тысяче долларов. Но такие прибыльные места находили сами заключенные, поскольку милиция предлагала не самые завидные варианты. На "химии" я увидел ярко выраженное разделение на тех, кто зарабатывал хорошие деньги, и тех, кто трудился там, куда устроила милиция. Во втором случае не только платили копейки (средняя зарплата в 13-14 годах была полтора-два миллиона), но еще и задерживали зарплату. Доходило до того, что зеки слегка колотили работодателей, те вызывали наших милиционеров, которые забирали стремящихся к справедливости "химиков", "вешали" на них нарушения и сажали в штрафной изолятор. Понять заключенных можно: мало того, что они работали по несколько месяцев без зарплаты, так еще и начальство предъявляло высокие требования, будто платило огромные деньги.
Глядя на то, какие рабочие места им предлагают, многие "химики" начинали сомневаться: уж не получают ли милиционеры за это бонусы, поскольку администрация не нашла ни одного предприятия, где бы хорошо или вовремя платили. Везде заключенные работали на рабских условиях. Поэтому те, у кого была такая возможность, старались устроиться самостоятельно. Если им это удавалось, милиционеры сразу же пытались пристроить туда побольше заключенных.
Работа в кризис прекрасна
Потом неожиданно, как снег в декабре, грянул кризис, и с работой вообще все стало очень грустно.
На "химии" появился специальный офицер, молодой парень, отвечающий за трудоустройство. Честно говоря, я не видел ни одного нового предприятия, куда бы он определил заключенных. Зато во время каждого дежурства он играл с зеками в настольный футбол, стоявший в холле, и у тех, кто каким-то образом нашел работу, клянчил, чтобы они взяли с собой еще "химиков".
Один раз дошло до абсурда. Приехал парень из зоны и устроился к своему не очень близкому родственнику. Город, где находится "химия", небольшой, и поэтому все милиционеры знали, у кого работает этот зек. Администрация немного повозмущалась, но людей устраивать надо, а работы нет, и поэтому все успокоилось. А через пару месяцев этого парня вызывает к себе офицер, отвечающий за трудоустройство, и ненавязчиво предлагает взять на работу к родственнику еще "химиков". Работодатель, естественно, отказывается: во-первых, фирма у него небольшая, а, во-вторых, он не хочет лишний раз связываться ни с зеками, ни с милицией. После отказа администрация вдруг "вспомнила", у кого работает парень, и заставила его уволиться, не предложив взамен нормальной работы.
"Химик"?— Вы нам не подходите!
Со мной в ИУОТ сидел уже взрослый дядька, у которого действительно были "золотые руки". Он разбирался во всех механизмах и имел соответствующие разряды, образование и прочее. До нашей богадельни он отбывал наказание на "химии" в другом городе, где работал автослесарем. Когда его начали готовить на этап в нашу комендатуру, директор СТО лично ездил просить, чтобы такого ценного работника никуда не увозили. Естественно, "ценного работника" увезли.
В нашем городе он так и не смог найти нормальную работу. Его готовы были принять везде, куда бы он ни приходил на собеседование, но как только узнавали, что он "химик", энтузиазм сразу же пропадал.
Естественно, у некоторых были предрассудки против заключенных, вполне вероятно, что где-то и "химики" успели набедокурить, но многие просто не хотели связываться с постоянными проблемами, которые устраивали милиционеры.
Проблема раз, проблема два
Принимая "химика", работодатель сталкивается с огромным количеством трудностей. Ему постоянно нужно заполнять кучу бумаг, составлять на месяц вперед графики работы, каждый день отмечать табели, указывая время прихода и ухода зека. Кроме того на "химии" периодически случаются "усиления", когда никого из заключенных не выпускают ни в город, ни на работу. И то, что в графике этот день отмечен как рабочий, и начальство рассчитывает на твой выход — милиционеров абсолютно не… интересует.
Чтобы "химик" вышел на работу в выходной, нужно писать дополнительный приказ, и еще неизвестно, подпишет ли его начальник. Кроме того, примерно раз в полтора-два месяца зека оставляют дневальным по комендатуре, откуда он тоже не может никуда отлучиться. Но и это еще не все: если на работе "химика" куда-то посылают с поручением или оставляют трудиться сверхурочно, то обязаны предупредить милиционеров, поскольку заключенному дается определенное время на то, чтобы добраться с предприятия до комендатуры.
И вот что удивительно: администрация, не имея возможности нормально трудоустроить зеков, вела себя так, будто работы кругом было много, причем разнообразной и высокооплачиваемой. Милиционеры утверждали, что главное, — это соблюдать распорядок комендатуры, и навстречу просьбам работодателей шли крайне неохотно.
Вот и оставалось "химикам" работать за копейки там, куда неохотно шли обычные граждане.
На недельку, до второго
В одном ряду с проблемой трудоустройства стояла проблема отпусков — больная тема для заключенных.
Отпуска сродни длительным свиданиям в зоне и даже больше: это не только шанс психологически расслабиться и отдохнуть от МЛС, зеков и милиционеров, но и возможность почувствовать себя человеком, увидеть близких и, самое главное, после долгого отсутствия помочь им по хозяйству. В общем, для социализации отпуск — одна из важнейших вещей.
Когда я заехал на "химию", всем зекам был положен обязательный отпуск в течение первых двух недель пребывания в ИУОТ. Это делали для того, чтобы заключенный увидел родных, взял вещи, еду, деньги на первое время и, думаю, чтобы начинал осознавать себя свободным человеком.
В ИУОТ продолжительность отпуска зависит от расстояния до дома: если оно меньше ста километров, отпускают максимум на три дня, если больше, то отдохнуть можно до пяти дней, поскольку начальство понимает, что часть времени человек тратит на дорогу.
Не скажу, что в последующем ухудшении ситуации с поездками домой виноваты лишь милиционеры или зеки — произошел обоюдонаправленный процесс. С одной стороны, некоторые заключенные в отпуске напивались, сбегали, совершали преступления, то есть давали повод "закрутить гайки". С другой — милиционеры с радостью этим пользовались и усложняли ситуацию с отпусками во всех ИУОТ. Кроме того, как рассказал мне один офицер, в ДИНе (Департамент исполнения наказаний) кто-то додумался, что заключенных надо заставить заслужить отпуск, то разрешая его, то запрещая, чтобы посмотреть, как при этом он будет себя вести. И только потом, если заслужит, разрешить ему съездить домой. Не знаю, насколько это верно, но учитывая, что каждому "химику" хотя бы раз ставили препоны на пути к заветной поездке, причем такие, что трудно было сдержаться, чтобы не послать всех и вся, — я склонен этому верить.
Когда я освобождался, отпуск на "химии" сократили до трех дней в любую точку Беларуси, "положняковую" (которая положена) поездку домой сразу после зоны убрали, и постепенно начинали вводить новые правила контроля за "химиками", чтобы те не расслаблялись.
И зеки не расслаблялись: вместо того, чтобы готовиться к освобождению, они постоянно ждали каких-то новых проблем от милиции. И милиция их не разочаровывала.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
