Николай Чергинец рассказывает об Олимпиаде-80 в Минске фантастические вещи. Это сейчас он больше известен как председатель Союза писателей Беларуси и автор около полусотни художественных книг, написанных, к слову, в большинстве своем в жанре милицейского детектива. А в 1980-м был замначальника управления внутренних дел и отвечал за безопасность проведения Олимпиады. За активное участие в подготовке и проведении Игр даже был награжден орденом Красной звезды.
"Для меня эта Олимпиада была знаменательна попыткой украсть факел", – ошарашивает корреспондентов Sputnik Николай Иванович. И добавляет: "украсть хотели мы с Медведем".
О том, зачем два уважаемых человека хотели "украсть" факел, а также о том, как Минск готовился к Играм и принимал олимпийские футбольные матчи (отборочные и четвертьфинальные матчи проходили в Киеве, Ленинграде и Минске), Sputnik и расспросил Николая Чергинца.
Языки и психподготовка
Милицейский состав к Олимпиаде начали готовить месяцев за 10, говорит Николай Иванович. Как только стало известно, что в Минске будут проходить отборочные групповые игры, был составлен план подготовки.
Отобрали наиболее физически крепких, подтянутых – "с пузом не брали", говорит Чергинец. Пришла новая форма и новенькие импортные гражданские костюмы, вплоть до рубашек и носков, вспоминает Николай Иванович. Часть сотрудников же предстояло переодеть, как обслуживающий персонал.
Для личного состава организовали языковые курсы.
"Должны были говорить по-французски, по-немецки, по-английски и, по-моему, по-испански. Шла подготовка наших работников по части психологии: забудь о дубинке, забудь о том, что можешь толкнуть грубо человека, даже если он тебя толкает. Только вежливое отношение к людям, особенно к иностранцам. Прорабатывались варианты, как себя вести, если вдруг попал пьяный иностранец или вдруг поскандалил иностранец. Никаких вытрезвителей", – рассказывает Николай Иванович.
Подробно разбирались и учились, как реагировать на возможные провокации, к примеру, как себя вести, если вдруг кто-нибудь пытается подраться с милиционером:
"Даже такие варианты, что подбежал к тебе и упал, мол, меня ударил – как реагировать?! Все это проигрывалось с помощью психологов. Ни кричать, ни в коем случае оружие не обнажать".
Большую подготовительную работу провели с работниками домоуправлений.
"Для чего это было надо? Во-первых, можно было ожидать, что прибудут люди с плохими намерениями и остановятся где-то на квартире, в каком-то районе. Даже дворников инструктировали: будьте внимательными, увидели постороннего человека, который вызывает подозрение, сообщите – проверят. Если человек нормальный – ничего не будет", – вспоминает Николай Иванович.
С асоциальными элементами тоже поработали заранее. Никого, утверждает собеседник Sputnik, за 101-й километр не вывозили, ограничились беседами.
"Ни одного мы не вывозили. Единственно, поработали с медициной, чтобы не выпускали из психбольниц, контролировали ЛТП, чтобы оттуда не выпускали в эти дни. Девочек тоже не хватали и не вывозили. У нас достаточно хорошо отслеживались места жительства. Если они где-то там пытались засветиться, их очень быстро вычисляли. Были группы в гражданской одежде: подошли, пару слов сказали, она уже идет за ними, понимая, что ей никуда не деться. Репрессивных мер не было против них. Просто удаляли, и все", –рассказывает бывший замначальника Минского ГУВД.
Безопасность стадиона
Вокруг минского стадиона "Динамо", где проходили футбольные матчи, было создано несколько барьеров защиты.
"Первый – это транспорт. Там же могли быть давки, поэтому увеличили количество транспорта. Дальше отслеживали, кто вышел из транспорта, не несет ли что-то подозрительное, нету ли пьяных. Второй рубеж – контроль на входе и тщательная проверка: куда идешь, покажи билет. Третий – уже внутри: идешь ли ты на свой сектор или в другое место, распределяли потоки по секторам, чтобы меньше было толчеи. На стадионе "Динамо" тогда поставили металлоискатели, и ручные мы тогда впервые получили. До этого не было", – вспоминает собеседник.
Глобальных ЧП за эти 10 дней Игр не было, но пару опасных элементов на входе, по словам Николая Ивановича, удалось задержать. Один шел с ножом, второй – с пистолетом. С еще одним вышла комичная ситуация: думали – террорист, а оказалась – выпивоха.
"Задержали одного с непонятной жидкостью. Сразу думали, что зажигательная. Оказалось – самогон. Мужик нес в бутылке на стадион самогон, а мы ему испортили малину. Но вообще скажу, эта Олимпиада вызвала огромный прилив энергии и гордости людей и милиции, все, кто был задействован, понимали: это наш город, у нас порядок, столько гостей приехало, и любые общения разрешались", – говорит Николай Иванович.
Не помнит он и глобальных проблем с фарцовщиками. Помнит только, как мальчишки клянчили автографы у иностранцев, а те вместе с подписью дарили 5-долларовые банкноты. Детей не одергивали, но с родителями тогда беседу пришлось провести.
"Еще был один случай, когда два еврея – муж и жена – хотели вручить петицию протеста, что им не дают право выезда. Он тогда работал на секретном производстве и не имел права, тогда еще не прошел срок, который позволял, чтобы он выезжал. Но они хотели таким образом заявить протест – ну испортить праздник. Не получилось. Здесь мы сработали и перехватили", – вспоминает Николай Иванович.
Факел
Громким ЧП могла бы стать пропажа олимпийского факела. Чергинец утверждает, что они с многократным олимпийским чемпионом борцом Александром Медведем, который завершал эстафету в Минске и зажигал огонь на "Динамо", хотели этот факел "украсть".
"Мы с Медведем дружили. Сидели – он приехал ко мне – обсуждали, и пришли к идее, что надо стырить факел в музей Минска. Договорились, что Саша вбегает в чашу, бежит по дорожке, мимо всех трибун, поднимается по лестнице, зажигает факел, возвращается – и назад. Он должен был отдать факел представителям МОК, но по пути он должен был пробежать под трибуной, где было помещение, в котором находились две запасные группы милиции – на всякий случай. Так вот мы договорились, что Саша подбегает к этому месту, там его встретит человек, скажет: "Я от Чергинца", он отдаст факел и побежит дальше. Саша сработал на пятерку", – вспоминает Чергинец.
Подвели милиционеры, говорит их тогдашний командир. Он предупредил подчиненного, что нужно перехватить Медведя, сказать пароль "я от Чергинца" и взять факел. Эту часть задания подчиненные выполнили.
"Саша бежит – тот: " Я от Чергинца" – он ему отдает факел. Сам продолжает бежать, подбегает к представителям олимпийского комитета, они ждут: "Где факел?!" Он: "Так я ж уже отдал". То есть он все сделал, как надо. Единственно мои негодяи: собралась орава, стоят и рассматривают этот факел", – смеется Николай Иванович.
Факел вернули представителям МОК, а Александру Медведю подарили копию. Так утверждает Николай Чергинец. По его словам, предположительно, эта копия сейчас и хранится в музее НОК.
"Где моя колбаса?"
Еще один забавный эпизод, который запомнился Чергинцу с той Олимпиады, был связан с немецким репортером, который усомнился в способностях милицейской овчарки. Перед каждым матчем милиционеры проверяли стадион с собаками.
"Немец говорит: "Что это за проверка? Я спрячу, и ничего она не найдет". Мы дали ему гильзу от патрона, говорим: "Иди прячь", но был уговор: если найдет, он отдает пять килограммов колбасы для собаки. А если мы проигрываем, то обещали ему, не помню, чуть ли не ящик водки. Он спрятал. Пустили овчарку, она тут же нашла этот патрон. А дальше – хохма, он не отдает колбасу. Тогда что мы сделали: написали на немецком языке табличку "Отдай мою колбасу". А а перед трибуной было стекло: вдруг за стеклом с той стороны появляется пес с этой табличкой на шее. Все репортеры хохотали..." – делится забавным эпизодом Николай Чергинец.
Но вообще Олимпиада-80 с точки зрения отработки вопросов безопасности дала белорусской милиции огромный опыт, признается Николай Иванович. По его словам, они были готовы ко всему – вплоть до массовых протестов, хотя, говорит, и намека на них не было. Но все это предусматривалось и прорабатывалось.
"Это тоже предусматривали, исходя из того, что где-то могут подыграть провокаторы. Если выстрел вдруг где-то раздался, кто должен реагировать –не все же бросались. Были определенные люди, определенные группы: одни ехали, окружали местность, вторые заезжали, разбирались кто и что, а третьи караулили. Если надо, их подключали на поиск на ближайших улицах", – рассказывает Чергинец.
Были просчитаны все маршруты и время, за которое милиция должна прибыть на вызов. Но, повторимся, никаких глобальных происшествий в те дни в Минске не было.
"В те дни, когда проводилась Олимпиада, не было почти никаких происшествий уличного характера, каких-то громких грабежей, разбоев. Кражи были – это как раз обычное дело, но хорошо срабатывала и милиция. Все были настроены до предела. Все гордились. Интересная деталь: и население, и милиция – все гордились, что у нас проходит Олимпиада", – заключает Николай Чергинец.
