Тем временем в литовских СМИ распространяется информация о том, что латвийская электропередающая компания AST намерена приобретать электроэнергию с БелАЭС для последующей реализации на рынке балтийских государств, а Рига провела по этому поводу соответствующие консультации с Еврокомиссией. То есть, получается, что, несмотря на позицию Вильнюса, "запрещенная электроэнергия" с БелАЭС все же будет поступать в Литву, только профит от этого получит не литовский, а латышский бизнес.
Чем Гитанас Науседа отличается от Дали Грибаускайте?
Что касается позиции нового президента Литвы, то здесь по большому счету все ясно и предсказуемо. Еще до объявления результатов президентских выборов у наших соседей большинство белорусских аналитиков прогнозировали, что "от перемены мест слагаемых, сумма не изменится". Дело в том, что и победитель Науседа, и проигравший кандидат Шимоните близки к политическим кругам литовских консерваторов, а значит будут продолжать курс Дали Грибаускайте. При этом если Шимоните прямо заявляла об этой преемственности, то "независимый" Науседа представлял собой вариант "Грибаускайте Light", более приемлемый для большинства литовского народа.
Примирительная риторика Гитанаса Науседы вряд ли могла ввести в заблуждение кого-то в Минске, тем более что и сам литовский лидер в рассуждениях о "восстановлении дружеских отношений с Беларусью" всегда делал оговорку о неизменности непримиримой позиции официального Вильнюса по Белорусской АЭС. При этом выглядит так, что по мере приобретения властных полномочий риторика Науседы все больше ужесточалась и миролюбивые нотки стали сменяться привычными для Литвы нравоучениями и бескомпромиссными заявлениями, где просматривается явная переоценка собственной значимости.
Например, недавно Науседа ни с того, ни с сего заявил, что "ему пока не о чем разговаривать с российских лидером Владимиром Путиным", как будто президент России напрашивался на встречу с руководителем Литвы, а сейчас очень переживает, что пришелся не ко двору новому хозяину дворца на площади Дауканто в Вильнюсе.
Получается, что дружелюбные предвыборные заявления Науседы вероятно были сделаны для привлечения литовского электората, во-многом уставшего от постоянного внутреннего алармизма "вокруг враги!", а реальная политика будет выстраиваться в прежнем правоконсервативном ключе.
Это значит, что отношения с Россией и Беларусью останутся сложными, Литва продолжит курс на милитаризацию Балтийского региона, будет активно выпрашивать и размещать натовских военных и вооружения, а также всячески дестабилизировать обстановку вокруг БелАЭС и белорусско-европейские отношения.
Новая реальность для Литвы
В этой связи немаловажно, что по результатам встречи с Науседой канцлер ФРГ Ангела Меркель заявила о том, что "ЕС должен следить, чтобы БелАЭС соответствовала стандартам безопасности".
Нужно сказать, что такое мнение абсолютно не противоречит позиции Минска, белорусская сторона сама кровно заинтересована в максимальном соблюдении стандартов безопасности, поэтому постоянно приглашает многочисленные зарубежные комиссии ознакомиться с ходом работ.
С тем же Евросоюзом профильные министерства и ведомства проводят консультации на системной основе и никаких особых замечаний со стороны европейских коллег не поступает.
То есть, по сути, как бы в Вильнюсе не хотели расценить высказывание Меркель как поддержку позиции Литвы, на самом деле это не более чем дипломатический реверанс в сторону союзника по ЕС и НАТО. То есть, "вы обращаете внимание на безопасность БелАЭС, мы, в свою очередь, тоже будем следить, чтобы этот объект возводился в соответствии с принятыми стандартами". Никаких геополитических разглагольствований о "грязной ядерной бомбе России" у литовских границ, требований к Минску остановить строительство станции, обещаний поддержать блокаду белорусской электроэнергии в заявлении Меркель не было.
Интересно также, что и Науседа, несмотря на то, что "бескомпромиссная позиция Литвы" не менялась, просил "европейских друзей" лишь о том, чтобы "эта станция еще до начала ее функционирования претворила в жизнь все стандарты безопасности, которые необходимо".
То есть, время и объективная реальность вынудили литовцев признать, что АЭС все же будет запущена в эксплуатацию в ближайшее время, а значит, задача добиться прекращения строительства, которая была поставлена в ходе правления Грибаускайте, оказалась провалена.
Объективно в этом фиаско нельзя обвинять литовских дипломатов, так как цель изначально была практически недостижимой. Точно также крайне маловероятной представляется возможность организации блокады электроэнергии с БелАЭС, и рано или поздно Вильнюс это осознает. Возможность совместного использования энергомощностей станции пойдет только на пользу развитию Балтийского региона и Минск в этой связи очень своевременно интенсифицировал контакты с прагматично настроенными кругами Латвийской Республики.
Что же касается требований к безопасности строящегося объекта, то нужно еще раз повторить, что никто в мире так, как белорусский народ и государство, не заинтересован в максимальном соблюдении этих правил.
