Василий Винный, специально для Sputnik.
"Капли", "штанги", "шары", "шпалы" — разнообразны формы и размеры имплантатов, которые заключенные готовы себе устанавливать, надеясь таким образом стать более успешными любовниками. А ведь многим сидеть после подобных операций еще не один год, а некоторым и не одно десятилетие, и смысл этих занятий в данном случае не совсем понятен.
За любовь пострадал
Насколько я знаю, тяга к совершенствованию себя как любовника при помощи различных инородных вставок была распространена и в советских зонах. Среди зеков бытует поверье, что при помощи нехитрых дополнений они смогут доводить своих дам до экстаза: мол, каждый раз задействуются новые нервные окончания (поскольку имплантат подвижен), и мужчина, почти не напрягаясь, сможет выглядеть в глазах своей женщины Казановой. У меня есть знакомый, который еще в восьмидесятые в зоне поставил себе две "капли", сейчас ему за пятьдесят, и он уверен, что эти дополнения очень сильно помогали ему на любовном фронте.
Все эти примочки обычно ставились безо всякой анестезии, поэтому некоторые из ловеласов падали в обморок.
Хотя операция по вживлению "шаров", "штанг" и прочего непродолжительная, подготовка к ней занимает долгое время.
Для начала нужно было найти подходящий по размеру кусок прозрачного пластика (самым лучшим вариантом была зубная щетка), оргстекла или обычного стекла (в этом случае время обработки увеличивалось в несколько раз). Затем этому куску предавали форму. Здесь выбор был небольшим: либо "шар", либо "шпала" или "штанга". Название девайса объясняет форму — это продолговатая палочка с шариками на концах либо "капля". После того, как заключенный определялся с тем, что он хочет, начинался процесс изготовления. Заключался он в постоянной шлифовке изделия: сначала грубой наждачкой придавали форму, а потом все более мелкими абразивами доводили до совершенства. Последними этапами были: полировка тканью и ношение в течение нескольких дней во рту.
Полировка языком убирала самые мелкие шероховатости, к которым могло прирасти мясо после того, как имплантат установят. Бывало, что девайс врастал, тогда его удаляли. Это была вообще секундная операция: просто оттягивалась кожа и слегка разрезалась.
И вот, после многодневной шлифовки заготовка полностью сделана и прекрасно отполирована. Наступает день Х.
Специально для этого случая готовится пробойник: остро заточенная зубная щетка либо ложка из нержавеющей стали. Все инструменты, по возможности, дезинфицируются. Клиент оттягивает себе кожу, второй зек приставляет к ней пробойник и резким ударом по нему каблуком ботинка или каким-нибудь другим тяжелым предметом старается с одного раза сделать дырку в коже. Потом в отверстие вставляют имплантат, присыпают фурацилином и на несколько дней забинтовывают. Пока рана заживает, заключенный периодически крутит под кожей свежеприобретенный "девайс", чтобы он не врос и свободно "ходил".
В принципе, все. Процедура достаточно болезненная и кровавая, но не смертельная. Ее вполне можно вытерпеть, тем более что делается это ради любви.
Любовь не знает границ
В своем стремлении стать прекрасными любовниками некоторые зеки доходили до абсурда: они "совершенствовали" себя, пока было куда "совершенствовать". То, что у них в итоге получалось, в шутку называли "кукурузным початком" из-за схожести со злаковым. Помню, еще в тюрьме один пожилой строгач (зек, отсидевший более одного срока) рассказывал, как во время второй ходки, наслушавшись других заключенных, загнал себе двенадцать "шаров". Очень хотел обрадовать жену. Супруга юмор не оценила. Более того, после его страстной попытки продемонстрировать свои умения жена с криком выпрыгнула из постели и умчалась жить к маме, откуда позвонила и сказала, что не вернется, пока супруг не сделает все, как было.
На этой почве у многих заключенных возникала проблема непонимания с девушками. Сидя подолгу без женщин, они забывали, что тем на самом деле нужно, и пытались сделать из себя прекрасных любовников так, как понимали это они своими простыми и суровыми мозгами. Реальность же абсолютно не оправдывала их ожидания, поэтому на свободе приходилось удалять большую часть своих "улучшений".
Не совсем "по масти"
В нашей зоне открытым стоял вопрос о том, кто должен пробивать кожу зекам, желающим себя улучшить.
С одной стороны, в этом занятии нет ничего "стремного" (постыдного, страшного, того, что может перевести в касту "опущенных"), ведь человек ни до чего руками не дотрагивается, а, наоборот, помогает страждущим.
Но, с другой стороны, даже не дотрагиваясь руками, пусть и через пробойник, но все же это достаточно близкий добровольный контакт. У заключенных складывалось подспудное ощущение чего-то нездорового в этом занятии, поэтому у нас в отряде с человеком, который пробивал в коже дырки для шаров, серьезные зеки старались близко не общаться.
Вообще, подобные операции могли нанести огромный вред социальному положению заключенного. Они были довольно специфическими, и проводить их нужно было аккуратно, ведь рисковали как одна, так и другая сторона. Помню, мне рассказывали случай про парня, который вставил себе недополированный шар. Тот начал врастать, болеть и опухать. Ну, парень быстренько вырезал себе девайс, обмыл с мылом и закинул в рот, чтобы за день-два дополировать его до нужной кондиции. Естественно, это увидели другие заключенные и сделали бедолагу "опущенным".
Опережая время
И вот что удивительно: операция, которая стоит в зоне пару пачек сигарет и немного чая и которую зеки делают практически на коленке со времен Советского Союза, причем на всей территории постсоветского пространства, операция, на которую пойдет далеко не каждый заключенный, сейчас стала очень популярна на свободе!
Разные проколы, пирсинги, вставки — все это делается в профессиональных салонах и стоит больших денег.
Но если зеков, дуреющих от нехватки женского тепла, понять еще можно, — на мой взгляд, это своеобразная сублимация, то для чего занимаются люди подобным на свободе, — ни я, ни многие мои знакомые в зоне не понимали.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
