Друг Марта Реймана с удивлением обнаруживает, что его родной город на юге Эстонии находится ближе к Беларуси, чем к Таллинну. Так начинается книга Марта о Беларуси, которую он готовит для эстонского издательства.
Март Рейман – доцент Таллинского университета, член Совета по развитию сельского туризма Эстонии и путешественник. Впервые в Беларусь он приехал в 2015 году – и с тех пор бывает здесь каждый год.
"Когда я связывался с издателем, рассказал ему о своей идее написать книгу о Беларуси в полдвенадцатого ночи, а через полминуты получил ответ на электронную почту: "Это очень интересно!". У нас очень мало информации о Беларуси на эстонском языке. Для эстонцев это Россия. Сейчас появилось достаточно новостей из вашей страны, и многие проснулись: а может, Беларусь чем-то особенная?" – рассказывает Март.
Он говорит, что старый эстонский туристический слоган "Positively surprising" – "приятно удивлен" – отлично подошел бы для нашей страны. Турист ничего не ждет от Беларуси и зачастую приезжает сюда, лишь когда уже осмотрел остальные доступные европейские страны. И остается приятно удивлен – "Positively surprising".
"Беларусь – это как Хельсинки"
– Как вы впервые попали в Минск?
– Я был в Москве, работал в Плехановском университете. Выдался выходной, тогда прямых рейсов в Минск из Эстонии еще не было, так что я воспользовался возможностью приехать в Беларусь из Москвы.
Минск показался мне более европейским, чем Москва. Атмосфера, культура, даже то, как выглядят люди, – это северная Европа. Движение машин очень спокойное, даже в Эстонии более горячее движение на дорогах.
В этом смысле Минск – это как Хельсинки и Стокгольм. В центральной Европе такого нет, во Франции, например, пешеходам нужно быть очень аккуратными.
А вот без знания русского языка в Минске мне бы пришлось сложно. Я вступил в группу в Facebook, в которой объединяются экспаты, и не встретил там ни одного человека, который бы не говорил по-русски. Мне интересно было бы познакомиться с теми, кто живет в Беларуси и, в отличие от меня, не владеет русским языком.
Имидж вашей страны в Европе не самый лучший. Путешественники едут в Беларусь в последнюю очередь, если уже всюду побывал. Но я не слышал, чтобы кто-то из тех, кто попадает сюда, негативно отзывался о стране.
Я родился в колхозе. В Беларуси колхозы сейчас называются иначе, но свою суть сохранили. Я испытываю по отношению к этому много теплой ностальгии, как и многие в Эстонии. Раньше считалось, что в Советском Союзе все было плохо, а теперь люди начали анализировать и могут сказать, что именно было плохо – а что было хорошо. Мы успокоились и можем вспоминать что-то хорошее.
В Беларуси много хороших остатков советской системы. Как я часто говорю, я здесь, чтобы рассказывать о вашем будущем. Все, что у вас есть, у нас было. Но у вас есть и возможность сделать будущее лучше, чем было у нас. Я могу говорить о наших ошибках, чтобы вы могли использовать наш опыт.
В Эстонии есть люди, которые могут рассказать вам о наших ошибках. Мы достаточно далеко от вас территориально, и потому наши народы не ругались. Но достаточно близки, чтобы считать вас своими. Мы тоже очень маленькая страна, никого не обидели, и наш опыт может быть полезным.
– Каких ошибок Эстонии посоветуете избежать белорусам?
– Я работаю главным образом с сельским туризмом и могу давать советы в этой сфере. Что случилось с эстонским селом? Большинство колхозов разрушили. У людей была ностальгия по тем временам, когда их предки имели свои хутора.
С распадом Советского Союза им разрешили вернуть эти небольшие участки земли. До войны у нас средний хутор был площадью примерно в тридцать гектаров. Сейчас понятно, что на такой территории ничего не сделаешь. Но тогда, в начале 90-х, у нас было много фермеров, патриотов, которые старались, почти убили себя на этой земле – а ничего не получалось.
Но этот этап, когда фермерам вернули их 30 гектаров, тоже был важен. Если бы мы этого не сделали, могли бы рассуждать о том, как могло бы быть, если бы мы пошли на такой шаг.
У моей семьи тоже есть ферма. У нас 150 коров и 700 гектаров земли. И это самая маленькая ферма, какая может выжить в Эстонии. В новом ЕС нет той поддержки, какая была в старом, когда значительная часть европейского бюджета была направлена на сельское хозяйство.
Но когда мы стали членом ЕС в 2004 году, такой поддержки уже не получили. Сейчас в Эстонии среди самых сильных аграрных организаций – те колхозы, которые сумели не развалиться. В вашей терминологии это что-то похожее на ЗАО.
– Сельское хозяйство можно развивать без господдержки?
– Мы двадцать лет пытались развивать эту сферу без поддержки государства. У вас же поддержка большая. Я слышу, как работают ваши колхозы, и это возможно только при сильной господдержке.
Не сельское хозяйство, а сельская жизнь
– В Эстонии сельское хозяйство – это престижно?
– Мой хороший друг владел хорошей компанией. А потом в один день все продал и купил деревню. Отец его не понял: сын был важный человек, у него были сотрудники, престижная работа – а теперь сидит здесь в деревне.
Но у вас это еще редкость, а у нас подобного уже много. И этот парень, который пришел из большого города, в деревне остается активным. Он даже связывает тех людей, которые раньше жили в одной деревне и не общались. У местных жителей есть своя история взаимоотношений: "Твоя бабушка обманула моего дедушку". А новые люди могут их связать.
Вы говорите, что у вас этого нет. Но будет! Будет, шаг за шагом.
Нужна стратегия развития сельской жизни. У нас даже нет Министерства сельского хозяйства и аграрного университета – вместо этого Министерство сельской жизни.
У вас сейчас все принадлежит государству. Но что будет дальше? Я думаю, это интересно узнать. Может, вы сделаете все лучше, чем мы.
– Белорусов сложно привлечь сельской местностью – уровень жизни отличается.
– Обычно уровень жизни городских и сельских жителей, возможности, образование, которое они получают, значительно отличаются. Люди из провинции часто очень злы на столицу.
Единственные две страны, где эта разница не так заметна, – Норвегия и Беларусь.
Когда я путешествовал по Китаю, у меня был шок. Это страна с развитой экономикой, но когда я ехал через Китай, то не видел ни одного трактора на полях. Только быки, как в средние века.
Люди в селах там безграмотные. Серьезно – не умеют читать и писать.
А в Беларуси в каждом поселке есть музыкальные школы, качество образования детей хорошее. Я чувствую, что жители Минска думают: жизнь возможна только в столице. Но если приедешь в регион, то увидишь, что и там достаточно хорошо люди живут.
Покорить Европу – плохая идея, искать ниши – хорошая
– Белорусы считают, что натуральные продукты – это наш бренд. Как вам наши продукты?
– Я хорошо чувствую, натуральный ли продукт, мне для этого не нужна лаборатория. И да, у вас много хороших натуральных продуктов.
Я знаю, что, например, в Москве на ВДНХ белорусский павильон популярен. Другие павильоны мертвые, а войдешь в белорусский – там все живет.
– В России нас знают – а как выйти на европейский рынок?
– А у вас есть так много ресурсов? Цели и мечта должны быть реальны. Россия ваши продукты знает, и это достаточно большой рынок.
– Но это зависимость от одного рынка.
– Ну да. Но про то, чтобы Европа знала, можно забыть. Можно искать отдельные рынки. Например, немцы ценят чистый продукт. Может быть, Австрия, Швейцария. Но чтобы вся Европа – это плохая идея, нужно искать ниши, вот это было бы хорошо для вас.
В Эстонии таких амбиций нет, мы стараемся накормить наш народ, это наша цель – меньше импортировать. В этом наши амбиции, а не в том, чтобы покорить европейский рынок.
– А если говорить не о продукции, а о туристической привлекательности – что может заинтересовать туриста?
– Зубр и усадьбы. Правда, европейцам нравятся большие животные. В этом году я пообещал, что не уеду, пока не увижу зубра в дикой природе. Уже нашел ребят, которые сказали, что это возможно.
В Эстонии есть интересный проект, который могли бы перенять белорусские усадьбы – день открытых хуторов. Один день, когда все наши хутора показывают себя и своих животных. Одно из самых популярных событий в Эстонии, потому что другой связи с сельской жизнью у многих людей нет, это экзотика.
Многие ребята видели жирафа и слона, а корову не видели, потому что в зоопарке коров нет. А на пастбищах в Эстонии коровы не пасутся, большинство из них не выходит из коровников.
Для эстонцев в Беларуси интересен именно семейный туризм. Взять машину – и поехать смотреть страну. Пляжей у вас нет, лыжных курортов тоже. Вернее, есть, но никто из иностранцев туда не поедет. Мир и Несвиж – в каждой второй деревне Германии точно такие же замки, и даже больше.
А вот агроусадьба – это интересно. К тому же, у вас люди очень творческие, могут организовывать мастер-классы – для детей это так интересно!
– А для вас? Почему вас так заинтересовала Беларусь?
– У меня в Эстонии давно спрашивали, когда выйдет моя первая книга. О чем она будет? Афганистан или Бразилия? О каких приключениях я расскажу? Но я выбрал написать первую книгу о Беларуси. И это будет еще интереснее, чем если бы я взялся рассказать об Афганистане или Бразилии.
Читайте также:
- Выходные под Брестом: гробница короля, слуцкие пояса и пикник в парке
- Деревня с 500-летней историей: полесская жизнь в Погосте
- Полесские дауншифтеры живут в глуши в домиках хоббитов и ждут невест
