Молодая швея Анастасия (имя героини изменено – Sputnik) распределилась на фабрику головных уборов. Она сетует: сидячая работа закончилась для нее болью в спине, еще прошлым летом ее зарплата не превышала полусотни рублей, а трудиться при этом приходилось по восемь часов в каждый из пяти рабочих дней.
Другие собеседницы жалуются корреспонденту Sputnik на допотопное оснащение, жуткие условия в общежитиях, пренебрежение коллег по цеху и многое другое... Слово героям.
"После отработки слышать не хочу о швейной отрасли"
Я окончила МГПТК швейного производства по специальности "закройщик, портной, оператор ЭВМ". Надо сказать, что мне это дело очень нравилось. В колледже хорошо дают основу, к тому, как протекала учеба, у меня никаких претензий. А вот то, что начинается потом – во время практик и распределения, – наглухо отбивает желание быть швеей.
Трудоустраивают всех по-разному. Ребят с баллом повыше отправляют на более-менее приличные предприятия, других засылают (не найду другого слова) на умирающие фабрики, на некоторых банально нет мастеров, одни швеи. Я вот попала на производство головных уборов.
И после этой отработки я слышать ничего не хочу о работе в швейной отрасли.
Работала в полную силу, а получила 50 рублей
Собственно, к людям у меня претензий нет. Они помогали адаптироваться, а я старалась прилежно работать, готова была оставаться подольше, если надо. А потом получила первый расчетный лист, и у меня глаза на лоб полезли.
Каждый день я работала по восемь часов, местами даже перерабатывала (кроме того, именно сюда пошла та самая помощь молодому специалисту). Так вот, моя зарплата за первый месяц составила 215 рублей. И потом лучше не стало: чем дальше я работала, тем меньше зарабатывала.
Конечно, я выясняла, почему так происходит. Оплата труда у нас на фабрике не зависела от того, сколько времени мы там проводим и сколько работы делаем. Просто у работника есть задача выполнить норму (480 минут за день), к которой чаще всего даже приблизиться не удается.
Вот, к примеру, летом мы шили панамки. Эта модель шапки предполагает простейшие операции, на которых можно выработать 100-150 минут, не больше (тонкости работы – слишком маленький коэффициент). Так что в этом июне у меня в расчетном листе значилась сумма около 50 рублей. Да, это зарплата за месяц. Да, за пять рабочих дней в неделю по восемь часов.
Дело в том, что на предприятии должен быть технолог, который подходил бы засекал при помощи таймера, сколько времени швея тратит на ту или иную операцию, исходя из этого выставлял бы ей время. Но у нас такого, конечно, не было; нормы просто выдумывали, зарплата на таких условиях выходила мизерная. Но это полбеды.
Швеи даже бастовали – из-за задержек зарплаты
И даже такие смешные суммы зачастую выдавали с опозданиями. Или могли дать не всю зарплату, а, например, сперва 16 рублей, через неделю еще 12 и так далее. Стоит оговориться: так платили не только молодым специалистам, а всем работникам фабрики.
Мне было всего 18 лет, мне помогали (и до сих помогают) родители, они видели мои расчетные листы. Но я ума не приложу, как там работают женщины, у которых есть семьи – те, кому надо платить за квартиру и покупать еду? Не знаю, как они выживают.
Летние отпускные мне выдали не за трое суток до отдыха, как положено, а только вместе со следующей зарплатой. А декабрьскую зарплату выплатили не 25-го числа, а 31-го. Как тут успеешь что-нибудь купить к столу? К слову, праздничной доплаты мы не дождались, получили по коробке конфет.
На моей памяти работники не раз устраивали забастовки: выключали всю аппаратуру, садились, складывая руки, и ждали от начальства хоть какого-нибудь ответа: когда это закончится? Администрация каждый раз обещала, что постарается сделать лучше, но ничего не происходило. Многие мои коллеги старались подрабатывать еще где-то, чтобы выжить. Но это тяжело с традиционным рабочим графиком.
Оснащение и условия – тоже жуткие
Зимой находиться в здании невозможно из-за жуткого холода (а летом – из-за страшной духоты). Причем верхнюю одежду в обязательном порядке заставляли снимать в гардеробе – ничего нельзя было накинуть на плечи, чтобы сидеть за машиной было чуть легче. Никого не волновал наш комфорт: одевайтесь, мол, теплее.
Швейные машины – ну очень старые, действительно в печальном состоянии. Такое себе удовольствие за ней работать: во-первых, она постоянно ломается, и приходится звать механика, терять время; во-вторых, просто страшно – не знаешь, как она поведет себя, когда нажмешь на педаль.
Со мной работал один парень лет 20 с небольшими отклонениями в развитии – очень прилежно работал, старался. У него постоянно ломалась машина, а он плакал, и весь цех просил: ну поменяйте вы машину парню. Никого это не тронуло, все на своих местах осталось до конца моей отработки.
Девочки прошивали пальцы, а их заставляли работать дальше
Отношения человеческого от руководства тоже не всегда дождешься. Как-то у меня жутко заболел живот, я подошла к мастеру с технологом, пожаловалась – мол, ни стоять, ни сидеть не могу. А мне предложили "последнюю таблетку но-шпы" и отправили на рабочее место. В общем, и с сочувствием, и с таблетками в аптечке не густо.
Зато в избытке бинтов и перекиси водорода: нередко бывало, что девочки прошивают себе пальцы, а им просто обрабатывают раны и велят вернуться к работе, пусть и в слезах от боли. Никому не позволяли уйти домой в плохом самочувствии, максимум, на который можно рассчитывать – это пятиминутная передышка, чтобы прийти в себя.
Даже я однажды не выдержала и начала ругаться с начальницей. Возмущалась всем наболевшим – говорила про этот холод дикий и безденежье, задержки бесконечные. О проблемах, которых вообще быть не должно. Но она же не волшебница.
Были и пьющие швеи
Некоторые сотрудницы могли садиться за швейные машины нетрезвыми, их даже не останавливали и не принимали никаких особых мер – не отправляли домой. Они вели себя вполне спокойно, просто могли неверно выполнять свои операции, а это в результате затягивало общий процесс работы, приходилось все переделывать.
Утром проверки как таковой не было: на проходной только пропуск и смотрели. Но некоторых моих одногруппниц уволили в течение нескольких дней после того, как замдиректора застала их пьющими на работе. Получается, молодых наказывают, а опытным прощают?
Как только смогла – сбежала
После года отработки у меня начались проблемы со спиной, постоянные боли. Потому что сидишь только, пройтись лишний раз не дают – начинают ругаться. Кажется, сиди да шей; но на самом деле физически это очень тяжело.
Я и правда была в шоке: думала, такие зарплаты бывают только в анекдотах. Мне кажется, это проблема всей сферы: конечно, есть другие фабрики – получше, там платят не 50, а 300-400 рублей в месяц; но ведь это тоже не те деньги, на которые можно прожить в Минске – хватит их разве что на "коммуналку" и одну полку в холодильнике.
Я сбежала оттуда, едва закончилась отработка – ровно через год, этой осенью. Меня долго уговаривали остаться, обещали место мастера (хотя у меня нет соответствующего образования). Конечно, я отказалась.
Когда я шла учиться в колледж, у меня было стремление развиваться в сфере. Теперь я могу сшить что-то разве что для себя, но на предприятиях сидеть ни за что не стану. Я нашла работу, и она не связана – даже близко – с моей специальностью.
Плохие общежития и злые коллеги
Другая собеседница Sputnik Мария окончила то же учебное заведение, она делится рассказами "коллег по цеху". По ее словам, зарплаты оставляют желать лучшего у многих белорусских швей.
"Моя знакомая редко получала больше ста рублей, работая пять дней в неделю и выполняя норму. И отношение к молодым специалистам не самое лучшее, причем как со стороны начальства, так и от старших товарищей.
Иногородним (не знаю, всем ли) дают места в общежитиях, но мало кому захочется там жить: комнаты давно не слышали о ремонте, из мебели только койка и стол, тараканы по всему общежитию гуляют, а на общую кухню неприятно даже заходить, не то что готовить", – ужасается она.
"Зато будем знать цену деньгам": возмущены не все
Не все молодые специалисты так категоричны. У минчанки Анастасии начался второй год работы по распределению. Она пришивает карманы к пальто на известном отечественном предприятии. Девушка зарабатывает 300 рублей в месяц и соглашается: на квартиру с таким доходом никак не заработаешь, да и вообще вряд ли сведешь концы с концами (вот ей и приходится еще дома шить).
"Но отработка есть отработка. Образование было бесплатным, чего теперь жаловаться? Зато опыта набираемся. Тяжело, не спорю, но я уже привыкла. Зато тот, кто прошел производство, будет знать цену деньгам.
Я после отработки и дальше буду шить, просто не на фабрике, а сама. Здорово, когда удается в Минске зарабатывать 1500-2000 рублей. И все возможно, просто для этого нужно много опыта: не все сразу, с нуля многие начинали", – оптимистично настроена молодая швея.
