На встрече с губернатором Новосибирской области Андреем Травниковым президент Беларуси Александр Лукашенко заявил, что Беларусь, Россия и Украина "обречены жить вместе".
"Мы славяне и все равно будем вместе. Так же, как и Украина. Больше мы никому не нужны", – заметил белорусский лидер.
На первый взгляд предпосылок нет
Нужно отметить, что на фоне белорусско-российских разногласий, омрачивших двусторонние отношения между Москвой и Минском в конце прошлого года, и различных неприятных прогнозов, которыми оперировали обе стороны, возврат Лукашенко к идее славянского единства выглядел слегка неожиданно.
Но особенно сложно обсуждать эту тему в контексте современной Украины, где на уровне государственной политики воплощается в жизнь совершенно противоположная установка о том, что "никогда не будем мы братьями". При этом никаких особенных предпосылок к тому, что ситуация на Украине изменится в лучшую сторону, хотя бы если не к возврату на уровень диалога, то к простой прагматизации отношений с Москвой, в принципе, нет.
Локальный вооруженный конфликт в Донбассе продолжается, вопрос о статусе Крыма табуирован под угрозой уголовного преследования, на международном уровне Киев принял решение о выходе из СНГ, а на уровне внутренней политики проводится ряд последовательных мероприятий, направленных на пересмотр истории, вытеснение русского языка и культуры, создание собственной православной церкви.
Среди украинских политиков "первого эшелона", реально способных побороться за пост президента на предстоящих выборах в марте 2019 года, нет людей, исповедующих компромиссную повестку. По крайней мере, на этапе деклараций все лидеры украинского общества придерживаются националистических убеждений. То есть восприятие России как государства-агрессора со всеми вытекающими проекциями на православную церковь, общую историю, культуру и язык – это своего рода правило хорошего тона в украинской политике и по этому вопросу существует консенсус элиты.
Как бы странно это ни выглядело, но даже во время выдвижения Александра Вилкула в качестве кандидата в президенты на недавнем январском съезде "Оппозиционного блока" ведущий собрания заводил публику приветствием украинских националистов "Слава Украине!", а зал отзывался: "Героям Слава!" То есть даже партии и политики, опирающиеся на русскоязычный электорат Восточной Украины, пытаются жонглировать националистическими смыслами, чтобы не выглядеть "белой вороной" на общем "патриотическом фоне".
Геополитическая судьба?
Таким образом, на первый взгляд, убежденность Лукашенко "все равно будем вместе" представляется удивительной и нереализуемой в среднесрочной перспективе, однако существует мнение, что белорусский президент рассуждал о более глубоких вещах стратегического характера.
Ведь одно дело – сиюминутные требования сегодняшнего дня, когда есть интересы, которые нужно отстаивать здесь и сейчас, и совершенно другое – это глубокое понимание исторической вечности. Представляется, что вывод об "обреченности жить вместе" – именно из этой оперы. Напомним, что некоторое время назад белорусский президент назвал конфликт в Донбассе "недоразумением", и это покоробило отдельные особо чувствительные души (ведь "трагедия", "гибнут люди!" и пр.), однако с точки зрения тысячелетней истории Украины и всего восточнославянского ("русского") мира нынешняя война – действительно лишь очередной эпизод междоусобицы, причем далеко не самый кровавый. Только за последние 100 лет на Украине сменилось несколько государственных формаций совершенно разного толка, и в 1919 году предпосылок к тому, что "мы обречены жить вместе" было ничуть не больше, чем в 2019-м, однако геополитическая судьба рано или поздно вновь возвращала все на круги своя.
Поэтому и сейчас мы вновь тщетно пытаемся найти подтверждения тому, что ситуация на Украине вернется к норме, и, увы, не обнаруживаем этих доказательств. Однако, вероятно, мнение Лукашенко основано не на аналитических выкладках, которые хороши для прогнозирования, у которого все же есть горизонт планирования и рамки от нескольких дней до десятков лет, а на своего рода сакрально-мистическом понимании исторической неизбежности. Считается, что такой уровень познания приходит к человеку с годами, когда появляется такое качество, как мудрость, которую на самом деле не нужно путать с простой образованностью или осведомленностью, как тактикой нельзя подменять стратегию, а страстью – любовь. Не будем забывать, что за исключением Нурсултана Назарбаева белорусский президент – политический патриарх постсоветского пространства, и только на его памяти происходили развитие и распад СССР, холодная война и перестройка, парад суверенитетов и возвращение части государств к идее интеграции. Общенародная "ненависть к мировому империализму" сменялась публичным сжиганием партийных билетов и преклонением перед Западом, столь же бессмысленным и беспощадным, как любой "русский бунт", который заканчивается тяжелым похмельем и разочарованием в предмете восхищения.
За 25 лет нахождения Лукашенко у власти соседняя Украина постоянно находится в состоянии националистического угара разной степени тяжести. Можно сказать, что в наши дни просто наблюдается наиболее тяжелая форма, однако от этого в понимании белорусского президента украинский народ не перестал быть членом общей славянской семьи. Поэтому, если характеризовать политику Беларуси на Украине не с точки зрения тактики (экономические интересы, внешнеполитический престиж Минской площадки, обеспечение безопасности), а на уровне стратегии, то думается, что наиболее подходящим описанием будет именно "мудрость". Республика Беларусь выступает с мирными инициативами, не делает резких движений, укрепляет региональные связи и поддерживает контакты со всеми заметными представителями политических кругов. Беларусь в прямом смысле остается "дорогой жизни", связывающей Россию и Украину, что позволяет ежегодно миллионам людей сохранять личные и деловые связи. Возможно, сейчас это и есть одна из предпосылок будущего единства, разрешения смуты, главная миссия нашей страны в масштабах православной цивилизации. Время, как говорится, покажет, однако природа убежденности президента Беларуси в том, что "мы все равно будем вместе", сейчас выглядит несколько более понятно.
