На самом деле, по-русски, конечно, правильнее сказать "сексуальное домогательство", но слово "харассмент" звучит шипяще-убедительнее. Перед глазами сразу бандерлоги и Каа с его "блиииже". Сильнее, в общем. А теперь, когда это слово произносят все чаще, жить становится страшнее с каждым днем, пишет колумнист Sputnik Латвия.
Пожалуй, самым ярким примером, который стал чуть ли не нарицательным, стал Харви Вайнштейн. Он настолько шипящ, что наскоро даже придумали определение "Эффект Вайнштейна". Прошло чуть больше года с момента, когда СМИ рассказали шокирующую правду о домогательствах режиссера в адрес зависимых от него актрис.
По информации газеты The New York Times, режиссер на протяжении 10 лет приставал к актрисам, склоняя их к половым актам в обмен на роль и карьеру. После этого платил миллионы за их молчание.
Спустя десять лет деньги у актрис кончились, и они рассказали миру шокирующую правду.
Эффект Вайнштейна
Тут-то и запустился тот самый эффект Вайнштейна. Каминг-ауты посыпались один за другим. Деятели культуры и искусства наперебой начали вспоминать психологические травмы, в основу которых ложились те самые домогательства, как от Харви, так и от других деятелей шоу-бизнеса. Далее был запущен флешмоб #Metoo, и понесло вообще всех. С шоу-бизнеса переключились на политиков, с политиков на преподавателей и, наконец, дошли до журналистов.
Я не буду заниматься разбором нашумевших скандалов. Думаю, они и так уже набили оскомину. Да и историю с "Медузой" успели обсудить со всех сторон.
Но для тех, кто умудрился пройти мимо, расскажу вкратце. В октябре этого года главный редактор либерального интернет-издания "Медуза" Иван Колпаков на корпоративной вечеринке, находясь в состоянии алкогольного опьянения, сексуально домогался до супруги одного из своих сотрудников.
Впрочем, сам Колпаков эту информацию отрицает. Но слово не воробей. Скандал не то чтобы разгорелся, правильнее будет сказать, что его разожгли. Всплывали новые подробности, Ивана то обличали, то выгораживали. Самое либеральное СМИ на постсоветском пространстве не могло уложить в своей голове, что в их рядах может произойти такое. Наконец, Колпаков не выдержал и сложил полномочия. Шум еще не утих, но накал страстей понемногу начинает спадать.
Харассмент или ухаживания
За свою жизнь я успел поработать во многих компаниях и редакциях. У нас там тоже были корпоративы. В том числе такие, после которых какое-то время определенной части сотрудников бывало немного стыдно смотреть друг другу в глаза.
Имели место и зажигательные танцы, и двусмысленные шутки, и даже вполне однозначные намеки. На следующий день все какое-то время ходили немного смущенными, а уже под вечер дружно рассматривали фотографии и пересказывали наиболее яркие моменты тем, кто их не помнил.
Мне страшно представить, сколько там было ситуаций, которые сегодня безоговорочно попадают под статью харассмента. Причем как по отношению ко мне, так и по отношению к моим коллегам, женского пола в том числе.
Я вообще успел пообщаться с довольно большим количеством представительниц противоположного пола. Домогался ли я до них? Не знаю. Тогда это называлось словами "ухаживал" и "добивался".
Я караулил девушек у выхода с работы, высчитывал их маршруты, ждал у подъезда с цветами, играл на гитаре под окнами. Когда совсем смелел, пытался обнять и поцеловать. Иногда получалось, иногда прилетала пощечина. Потом, к слову, все равно получалось. Сегодня все это уже тянет на общественное порицание, скандал, испорченную репутацию и прочие прелести жизни.
И, наконец, третий момент. Сегодня в сексуальном домогательстве десятилетней давности меня может обвинить любая девушка, которая обижена на меня по той или иной причине. А ввиду сложившихся в обществе обстоятельств, то же самое может сделать и парень. Им не придется ничего доказывать. Им достаточно сказать, что я хватал их за задницу на вечеринке пять лет назад.
Новый порядок
Несколько лет назад один мой знакомый в Германии начал встречаться с немкой. Ничего серьезного — просто свободные отношения мужчины и женщины. Они встречались, ходили в кафе, проводили вместе ночи. Это длилось несколько месяцев. Потом выяснилось, что, как говорится, не сошлись характерами.
Они встретились, мой друг объяснил девушке, что хочет расстаться спокойно и остаться друзьями. Девушка решила, что так не пойдет. Спустя неделю моему другу пришла повестка. Обиженная девушка обвинила его в изнасиловании.
Целый год мой товарищ провел в судебных исках. Он нанял адвоката, предъявлял переписки, приглашал в свидетели друзей, с которыми они проводили время вместе. Он не мог работать, не мог думать ни о чем, кроме потенциального тюремного срока, который грозил ему обрушением всей карьеры.
Под конец мой друг все же смог доказать свою невиновность, после чего загремел в больницу с нервным срывом. А девушка просто пожала плечами и растворилась. Тогда это казалось дикостью. Но сейчас мы идем именно к такому порядку вещей.
Конец эпохи романтики
Любой знак внимания может быть расценен как домогательство. Любой комплимент, любое телодвижение в сторону человека, который тебе нравится. Любой поступок, совершенный в приподнятом настроении, может обернуться против тебя.
Эпоха ухаживаний официально объявляется закрытой. Мир флирта сузился до Tinder и отметок "нравится" в Facebook. И преисполненная горечи фраза барона о том, что мы перестали залезать в окна к любимым женщинам, сегодня уже тянет на подстрекательство к преступлению.
И нет, я не отрицаю наличия проблемы домогательств как таковой. Разумеется, она есть. Просто не надо потом говорить об инфантилизме современных мужчин. Мы бы, может, и рады к вам подкатить, набравшись смелости. Но, извините, собственная задница нам дороже, чем ваша.
*Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
