Чего только не сделаешь, чтобы заманить подростков в театр! Смелое действо задумал театр имени Янки Купалы. Отнять на два часа гаджеты и смартфоны и попытаться побеседовать про что-нибудь романтическое, конкретно — про любовь.
Не рассчитывая на собственные силы, пригласили из России постановочную бригаду во главе с режиссером Андреем Прикотенко. Заявленный как руководитель театра из Новосибирска, он более известен по постановкам в Москве, Риге, Санкт-Петербурге. Решил остановиться на мировой классике. Шекспир "Сон в летнюю ночь".
Вильяму нашему Шекспиру, конечно, вряд ли мог присниться сон ХХІ века, когда его просто летняя ночь станет белорусской — купальской. Эльфы встанут, как полицейские в Литве, на гироскутеры и помчатся по зрительному залу. Царь Оберон обратится к публике с огромного киноэкрана. Шутник Робин возьмет в руки селфи-палку. Смартфон станет купальским цветком. Озорник осел Мотовила выйдет с банкой пива и по-братски обратится к пацанам. Потом все начнут читать рэп, переходящий в гимн.
Чудеса купальской ночи, волшебные цветы из цифровой техники, белорусскоязычный рэп, клики на экране смартфона, изящный видеоконтент — все это может, разумеется, претендовать на статус самого высокотехнологичного спектакля Минска.
Режиссер Андрей Прикотенко уверен, что в шекспировском театре XVII века было все так, как в современном Comedy club. Об этом он рассказал в интервью и даже предложил зрителям после просмотра спектакля задаться вопросом: "Что это было? Шекспировский текст или текст, только что придуманный актерами по ходу импровизации?" Суть не важна.
Однако именно шекспировский текст был очень важен для переводчика с английского Алеся Рязанова. Добросовестно, талантливо и самобытно он перевел его на белорусский и вручил артистам. Артисты его честно провалили. Не сумели мастерски говорить стихами, не донесли смысл, хотя и кричали в свои радиомикрофоны. И наоборот, те, кто импровизировал, выходя в зал к публике и добиваясь коммуникации с ней, говорил тихо, понятно, смешно.
Итак, на сцене и частично в зале происходили забавные игрища наподобие бразильских карнавалов, после которых через девять месяцев рождаются дети. Так что же подросткам рассказали про любовь? Ее, любви, там как раз и не было. Было некоторое количество секса, быстрого и делового. С обозначением поз. Была слепая ревность честно страдающего Оберона. Это тоже не совсем про любовь. Были легкомысленные игры эльфа Робина. Исполнитель этой роли Павел Харланчук только что делал что-то подобное в своем Хлестакове (спектакль "Ревизор"). Игры без последствий. Ну, перепутал там что-то. В конце концов, каждое любовное чувство замешано на химии. Шекспир в свое время этого не знал. Это знаем мы. Но он, словно предвидя современные научные исследования, предложил влить сок опасного волшебного цветка и возбудить страсть. Чем не химическое соединение? Правда, влили царице, и она влюбилась в осла. В ХХІ веке и это можно мгновенно исправить. Закажу любовь, и будет вам счастье.
Отложим мобильники, айфоны, гаджеты. Сколько ни предупреждай зрителей перед началом спектакля, маленькие голубые экраны все равно светятся в их руках.
"Опущен занавес, а мы стоим в смущенье — не обрели вопросы разрешенья", — так говорил Бертольд Брехт.
Ничто не устаревает так быстро, как авангард. Желание сделать не как у всех, а ровно наоборот приводит к тому, что эффектными приемами начинают пользоваться все. Вчера артист выехал на сцену на лошади, потом на автомобиле, сегодня на гироскутере, завтра прилетит на беспилотнике. Режиссер Прикотенко не скрывает, что очарован техническими возможностями Купаловского театра, и повторил свои приемы из своего же новосибирского "Гамлета". Это огромный (9 на 5 метров) прозрачный куб, который может служить и фоном для видеопроекции. Что Гамлет, что царь эльфов Оберон — какая разница… В своем питерском спектакле по Карло Гольдони "Слуга двух господ" режиссер использовал песни Цоя, группы "Кино", планировал стихи Иосифа Бродского, но вовремя остановился. Серьезные критики назвали эту работу милым, пустым и явно подростковым спектаклем. По поводу "Сна в купальскую ночь" Прикотенко тоже выразился откровенно: "Мне очень нравится работать над "легкой" темой: трагическое воспитание мира уже надоело. Наш сон просто про любовь".
Ее, любви, там как раз и нет.
