Немцы сожгли деревню: история выжившего очевидца

© Sputnik / Виктория СоловьеваНиколай Журун вспоминает, как 12-летним мальчиком убежал из горящей деревни
Николай Журун вспоминает, как 12-летним мальчиком убежал из горящей деревни - Sputnik Беларусь
Подписаться
Единственный живой свидетель рассказал, как немцы огнем уничтожили его деревню вместе с жителями.

ГРОДНО, 9 мая — Sputnik, Виктория Соловьева. "73 года прошло, а у меня каждый день перед глазами картина, как по деревне идут немецкие каратели, как сгоняют соседей в сараи, как доносятся женский и детский плач, выстрелы", — начинает свой рассказ Николай Журун из деревни Зиняки Щучинского района.

В конце войны немецкий карательный отряд у него на глазах сжег родное село вместе с жителями. 85-летний пенсионер — единственный живой свидетель, которому в тот день чудом удалось спастись из пылающей деревни. Накануне 9 Мая он рассказал корреспонденту Sputnik, как это было.

Каратели прибыли в середине ночи и окружили деревню

"До последнего момента никто ничего не знал", — мы сидим в кухоньке небольшого деревенского дома в Зиняках, которую в послевоенное время отстроили на месте сожженной деревни. Николай Иванович одно за другим восстанавливает события 22 января 1944 года. Тот день, когда он в последний раз видел маму, младшего брата и двух сестер, а также всех друзей и соседей.

Дом Анастасии Хурс, где пряталась главная героиня - Sputnik Беларусь
НеПодвиг: история белорусской деревни, где в войну прятали 40 еврейских детей

Тогда Николаю было всего 12 лет. Признается, что сейчас, спустя 73 года, помнит все до мелочей, как будто это случилось вчера. Он вспоминает, что накануне ничто не предвещало беды, в деревне шла обычная для войны жизнь — смотрели за хозяйством, принимали на побывку жителей соседних деревень, которым немцы угрожали расправой.

"Зима была не суровая, снега было мало. Я в тот день на санках катался, нос разбил", — вспоминает Николай Иванович. Правда, взрослые подозрительно перешептывались: почему всем соседним деревням приказали собрать фурманки (повозки) и ночью ехать в Новый двор — центральную деревню, в которой размещалась комендатура. А им, зиняковским, такое распоряжение не пришло. Только на следующий день стало понятно, что повозки соседних сельчан были нужны, чтобы увозить добро и пожитки из домов жителей Зиняков. Но тогда об этом никто и не догадывался.

Карательный отряд численностью примерно 300 человек прибыл в середине ночи. На рассвете они стали окружать деревню. В те времена в Зиняках было 89 дворов, она занимала большую территорию. Ведь дома с хозпостройками стояли не так, как сейчас, вдоль дороги, а среди леса на расстоянии друг от друга.

Староста сказал: "Наверное, будут бить"

Как говорит Николай Иванович, часов в шесть утра он проснулся от непривычного шума возле дома — ехали запряженные в повозки лошади, слышалась иностранная речь. Скоро в их дом пришел солтыс (староста двух деревень), а с ним — кто-то из немецкого начальства. Староста ночью показывал немцам границы деревни, чтобы те смогли выставить сторожевых.

Мама тогда стала расспрашивать: "А что с нами будет?"

"Плохо. Наверное, будут бить", — ответил староста.

Он попросил позвать отца, приказал ему запрягать лошадь и везти на окраину деревни уставшего от долгой ходьбы немецкого начальника.

"Отец быстро оделся, ни с кем не попрощался и уехал. А мама сказала, чтобы мы (дети) не сидели дома".

© Sputnik / Виктория СоловьеваНины Филипповна, жена Николая Журуна
Нины Филипповна, жена Николая Журуна - Sputnik Беларусь
Нины Филипповна, жена Николая Журуна

Две старшие сестры решили уйти из деревни. Николай видел, что на окраине их задержали сторожевые из окружения и отвели обратно домой. И тут он заметил, что немцы гонят людей в сторону одного из сараев. Там были и мужчины, и женщины, которые несли на руках маленьких детей.

Он тогда предложил младшему брату: "Мишка, давай во двор к соседу пойдем прятаться". А тот сказал, что от мамы никуда не пойдет, вернулся в дом. Николай Иванович делает долгую паузу, смахивает со щеки слезу и продолжает: "Я прыгнул через забор и побежал один. Больше я своих не видел".

Запомнился ему еще один эпизод. Когда он притаился под крышей соседнего дома, в него нагрянули каратели и стали выгонять людей. Одна из женщин была после операции на аппендицит, с трудом ходила, плакала и отказывалась вставать. Ее сначала оставили в доме, но чуть позже вернулись и выгнали силой. Лежа под крышей, наш герой слышал крики женщин, детский плач, выстрелы, едкий запах дыма.

А потом стали выгонять из сараев животных, забирать вещи и грузить их на прибывшие телеги. Мальчишка догадался: когда немцы заберут все добро из домов, то начнут жечь постройки. Он улучил удачный момент, выбрался из укрытия и стал убегать. На окраине деревни потерявшие бдительность сторожевые его все-таки заметили, стали стрелять, но Николаю удалось укрыться в лесу.

Людей жгли в четырех сараях

Причина жесткой расправы над Зиняками — подозрение, что в деревне прячутся партизаны. Каратели обыскали каждый дом, никого не нашли, но операцию все равно решили довести до конца. Об этом рассказал член президиума Щучинского районного совета ветеранов Михаил Майко, который в мирное время по воспоминаниям очевидцев и жителей соседних деревень восстановил хронологию тех событий.

Ближе к 10 часам утра всех жителей согнали в четыре сарая, закрыли и подожгли. Один из них стоял напротив нынешнего дома Николая Ивановича в том месте, где сейчас располагается братская могила и монумент, второй — метрах в 50 от него, еще два — на другом конце деревни.

© Sputnik / Виктория СоловьеваНа месте одного из сараев, в котором жгли людей, поставили монумент и стену памяти
На месте одного из сараев, в котором жгли людей, поставили монумент и стену памяти - Sputnik Беларусь
На месте одного из сараев, в котором жгли людей, поставили монумент и стену памяти

Расправа была жестокой. Людей сгоняли в спешке. Многие даже не успели надеть теплый тулуп, кто-то шел босиком. Одну дряхлую бабушку оставили в доме, она сгорела, лежа на кровати.

В одном из сараев мужчины выбили дверь, вырвались из огня, но их тут же расстреляли. Маленьких детей фашисты забросили в пламя. В тот день сгорело и погибло 419 человек, из них 68 детей, родившихся до войны и во время войны. Их имена неизвестны. В огне погибло более 60 жителей соседних деревень, в том числе и те, которые ожидали расправы над своими селениями.

© Sputnik / Виктория СоловьеваНа стене памяти можно найти имена и фамилии всех погибших в огне 22 января 1944 года
На стене памяти можно найти имена и фамилии всех погибших в огне 22 января 1944 года - Sputnik Беларусь
На стене памяти можно найти имена и фамилии всех погибших в огне 22 января 1944 года

Местные жители потом вспоминали, как волки и другие лесные хищники таскали останки сожженных людей. Ведь похоронить их было некому. В послевоенное время всех погибших перезахоронили в одной братской могиле на месте одного из сараев. Их фамилии и имена увековечены на стене памяти, которая установлена возле братской могилы.

Выжили единицы, а дожил до 72 годовщины победы только один

Кроме Николая Журуна в тот день спасся его отец, который отвозил немцев и не вернулся домой. Сын и отец встретились в соседней деревне и до конца войны ютились у родственников и знакомых. Один односельчанин — 18-летний парень — избежал расправы, потому что ночевал у тети в километре от дома.

Еще один житель спасся случайно — когда на минуту вышел во двор, в дом нагрянули немцы. Увидев их через окно, мужчина не решился зайти. Жену и ребенка, который родился в этот день, каратели увели, а он остался. Несколько детей уцелели, потому что родители заранее спрятали их в приготовленный тайник.

Сейчас остался только один живой свидетель тех событий. Николай Иванович вспоминает о черном дне Зиняков каждый день, когда выглядывает из окна. Его дом стоит как раз напротив братской могилы и мемориала.

Лента новостей
0