Мне довелось однажды наблюдать за работой Елизарьева. Когда он еще был худруком Большого. В тот день давали "Лебединое озеро" Чайковского. Спектакль, который у балетных считается одним из самых сложных. Когда прозвенел последний звонок, Елизарьев шел сквозь труппу к своему месту за сценой. У балерин расправлялись и без того безупречные спинки, и этот невысокий человек казался больше рослых танцовщиков. Его встречали с замиранием. Но не боялись — уважали.
Хотя было совершенно понятно, что это человек по-балетному жесткий, требовательный и педантичный. Эфемерная легкость самого прекрасного из искусств дается жесткой пахотой.
Каждый спектакль Елизарьев обязательно сидел за левой кулисой сцены, где для него был сделан откидной стул — как в коридоре купейного вагона. С него он отсматривал все спектакли. Как мне сказали тогда в театре, "почти без пропусков, разве что в командировке или заболел".
Многие артисты труппы приехали "к Елизарьеву" и остались в Минске. Например, японка Мики Ватанабе — ее историю мне рассказывали как театральную легенду. После московского хореографического она попросилась в Минск, хотела танцевать у Елизарьева. Мэтр поверил в юное дарование и пригласил. Очень быстро трудолюбивая японка стала солисткой. Она вышла замуж за солиста балета. Сейчас они танцуют в другой стране.
Танцевать у него было престижно. Он любил повторять, что отвечает за все — за каждое движение танцовщика, за звук оркестра, за эмоцию зрителей. И театральные шутили, что ничто так не улучшает спектакль, как Елизарьев, сидящий в кулисах.
А потом был его шумный уход из театра. После капитального ремонта в прекрасном раззолоченном театре ему предложили лишь место худрука. В директорское кресло, которое Елизарьев занимал много лет, сел очередной белорусский чиновник. Почему-то наверху решили, что управленец из властной вертикали справится с руководством театра лучше.
Елизарьеву, который был 30 лет визитной карточкой белорусского балета и создал спектакли, после которых о минской балетной школе заговорили как о величине, предложили снова стать худруком — как в 1973, когда он пришел в театр. Будто напомнили, что время всегда идет по спирали.
Хореограф тогда ушел с большой обидой. Но сказал, что будет работать с белоруской труппой, если пригласят. Не пригласили.
В театре идут спектакли в его постановке. В истории театра он остался страницей, которую не вырвать. Хотя быстро перелистывать, не заглядывая, все-таки пытаются. На официальном сайте его роль в истории театра — наскоро перечисленные через запятую спектакли, которые поставил.
Знаменитый хореограф ставит балеты в других странах, преподает. Он востребован. Хотя в немногочисленных интервью признается, что скучает без театра, которому посвятил столько лет.
Современный классический балет — он именной. Когда о спектакле давно уже говорит не имя театра, а имя его постановщика. И имя белорусского балета — это Валентин Елизарьев.
