Василий Семашко, Sputnik.
Заведующий детским отделением Евгений Жилицын родился в городе Амвросиевка Донецкой области, в 20 км от границы с Россией. Окончил Донецкий медицинский институт и был принят на работу в детское отделение Областной травматологической больницы города Донецка. Кандидат медицинских наук, 36-летний доктор за время вооруженного конфликта спас множество раненых с обеих сторон.
Я познакомился с Евгением летом 2015 года. Тогда в Минск по приглашению Белорусской православной церкви он привез на отдых группу детей из зоны военного конфликта, из районов, наиболее подверженным обстрелам. Сейчас встретился с Евгением в больнице во время его суточного дежурства.
Когда приехал к Евгению в сопровождении военнослужащих, оказалось, каждый из них успел побывать его пациентом.
Проведя несколько операций, в том числе и по спасению мальчика, пострадавшего от обстрела, Евгений выглядел очень уставшим. Поэтому интервью было коротким.
Первые пострадавшие от минно-взрывных травм стали поступать с началом обстрелов в мае 2014 году, рассказал доктор. Вначале это были пострадавшие от налетов авиации, затем начались обстрелы.
"Тогда люди не знали, как надо вести себя под обстрелами — выбегали из домов, пытаясь добраться до убежищ, и попадали под разрывы. Это война артиллерии — подавляющее большинство пострадавших — от минно-взрывных травм. От пуль здесь погибают буквально единицы", — сказал Жилицын.
Бывало, за сутки поступало 80 раненых. Возраст пострадавших — от двух недель до стариков возрастом более 90 лет. Детские травматологи помогали взрослым и наоборот.
С началом боевых действий начался отток людей из Донецка, в том числе и врачей, констатировал доктор.
"Ходить тогда домой мне не было смысла — спал на работе между операциями. Уезжать не думал никогда — я врач, и должен быть там, где людям нужна помощь. Моя семья осталась дома в Донецке", — рассказал Евгений.
"Не стоит делать из меня героя. Герои — работники коммунальных служб, которые выезжают на устранение последствий обстрелов — работники электросетей, водоканала, службы газа. Противник знает об этом, и нередко специально возобновляет обстрел, чтобы уничтожить ремонтников. Герои и те, кто создают уют в городе. Донецк называют городом миллионов роз, и он им остается, не смотря ни на что. Бывает, только заканчивается обстрел, и коммунальщики тут же заделывают воронки и высаживают розы. Вот эти люди герои. А я — просто врач", — считает Жилицын.
В экстремальной ситуации люди быстро усвоили простые истины: застал обстрел на ровном месте — просто прижимайся к земле — основная часть осколков летит на высоте 30 см над землей. Если обстрел застал дома — уходи подальше от окон и не высовывайся.
С 2015 года в Донецке стало спокойней. Люди стали возвращаться домой. Вернулось много коллег Евгения. По словам доктора, сейчас большинство пациентов детской травматологии с такими же заболеваниями, как и в мирное время.
"Те жители Донецкого региона, которые живут полтора года под обстрелами, прекрасно различают звуки различного оружия — знают, где работает "Утес", где — АГС, отличают звук выстрела миномета от САУ. По звуку знают, что летит, откуда, в каком направлении, чего ожидать, укрываться или нет", — рассказал врач донецкой больницы.
Привозят в больницу и пострадавших военных. В том числе, и бойцов противника. В больнице не делят людей на своих и чужих, на "бандеровцев" и "ватников", "укропов" и "ополченцев". Все они пациенты, нуждающиеся в медицинской помощи, и все ее получают одинаково. "На разборки езжайте в Донецкий аэропорт", — считает доктор.
"Когда пленного вылечим — его забирают соответствующие службы. О том, что к кому-то из пленных относились плохо в нашей больнице, никто из них не жаловался", — констатировал Жилицын.
Иногда донецкие врачи перезваниваются с врачами-коллегами на другой стороне. Политику не обсуждают — в основном профессиональные вопросы. По словам Евгения, до войны часто встречались, но теперь понимают, что в ближайшее время увидеться не получится.
"Кем считаю себя — ДНРовцем, украинцем или кем-то еще? В Донбассе смешались люди разных национальностей — русские, украинцы, татары, греки, евреи. Я считаю себя славянином — таким же, как русские, украинцы или белорусы. Украинцы с русскими и белорусами имеют больше общего, чем с любыми другими народами, и должны жить братьями", — подытожил донецкий врач.
