Гродненский областной суд за совершение трех убийств приговорил к исключительной мере наказания 28-летнего ранее судимого жителя Лидского района Ивана Кулеша. Это уже второе подобное решение, вынесенное с начала 2015-го года в Беларуси. Специалисты не исключают, что до конца года судами могут быть назначены еще два "расстрельных" приговора по делам об убийствах.
В связи с этим специальным заявлением по ситуации в нашей стране отметился Совет Европы. Еврочиновники "глубоко сожалеют", полагают, что "смерть не означает справедливость" и призывают белорусские власти незамедлительно ввести мораторий на смертную казнь.
Беларусь остается единственным государством в Европе, где применяется наказание в виде смертной казни (расстрела). Данная практика вызывает острую критику в адрес белорусских властей на Западе, препятствует полноценному членству нашей страны в ряде международных организаций. В то же время белорусская судебная система действует в строгом соответствии с нормами отечественного законодательства, а вопрос о смертной казни был разрешен в ходе референдума 1996 года, когда против ее отмены проголосовали 80,44 % (4 972 535 человек). Вот и возникает закономерный вопрос, насколько перспективна сама дискуссия об упразднении смертной казни и насколько своевременны подобные инициативы в свете общемировых тенденций по укреплению безопасности?
Всему свое время
Белорусским уголовным законодательством предусматривается возможность полной отмены смертной казни, подчеркивается временный характер и исключительность данного вида наказания, назначаемого лишь за особо тяжкие преступления, сопряженные с умышленным лишением жизни человека при отягчающих обстоятельствах.
Таким образом, универсальные принципы гуманизма, декларируемые органами власти и управления ЕС и их различными контрагентами в лице белорусских правозащитных организаций, вполне понятны отечественным законодателям и специалистам в области уголовного права. Подобные идеи изначально закладывались в качестве перспективной цели, но для их воплощения в жизнь правовая культура общества должна была существенным образом прогрессировать.
Однако отечественная политика в области профилактики преступности, к сожалению, весьма далека от единообразия. Например, государственная борьба с пьянством и алкоголизмом в Республике Беларусь странным образом сочетается с одновременными требованиями увеличить объемы производства и продажи спиртных напитков. В то же время убийства на бытовой почве, в большинстве своем совершаемые в состоянии алкогольного опьянения, занимают львиную долю в общей структуре преступлений против жизни человека. Если анализировать личности и образ жизни лиц, приговоренных к исключительной мере наказания, а иногда и их жертв, то снова сталкиваешься с проблемой повального пьянства, характерной для маргинальных слоев населения.
Это значит, что в Беларуси сформировались негативные условия существования отдельных социальных групп, когда решение об отмене смертной казни может стать лишь следствием политической воли, но никак не соотносится с реальной криминогенной обстановкой в стране.
Критики, конечно, могут парировать, что количество преступлений против жизни существенно уменьшилось в последние годы. Да, статистика убийств и покушений на убийство действительно демонстрирует снижение с 791 случая в 2007-ом году до 438 в 2014-м, однако уже с 2012 данные показатели "прирастают" на 25 преступлений ежегодно. Необходимо также отметить, что с учетом внутренних и общемировых тенденций достаточно сложно рассчитывать на рост белорусской экономики в ближайшие три года, а это значит, что количество маргиналов и совершаемых ими преступлений будет расти, что вынуждает дополнительно задуматься о сохранении защитных механизмов
Интересно, что всего в период 2012-2014 в Беларуси было зарегистрировано 1233 преступления против жизни, в то время как смертная казнь применялась лишь в пяти случаях, исключительно в отношении лиц, осужденных за жестокие умышленные убийства двух и боле людей. Это значит, что институт смертной казни не имеет массового применения в нашей стране и его следует рассматривать не столько как "дубинку" репрессивной политики, сколько как меру социальной защиты законопослушных граждан от особо опасных бандитов, изуверов и садистов.
Cчитаю абсолютно бесперспективным с точки зрения криминологии отменять смертную казнь в Беларуси без принятия иных профилактических мер, необходимых для ликвидации питательной среды подобной преступности.
Мировая практика: а судьи кто?
Возьму на себя смелость утверждать, что, критикуя применение смертной казни в Беларуси, международные чиновники как минимум существенно отстают от современных реалий, а как максимум занимаются фарисейством.
Во-первых, не исключено, что террористическая угроза, которая становится вызовом номер один для спокойствия Запада, приведет к восстановлению смертной казни в Европе, а во вторых, в отношении террористов уже давно практикуются методы внесудебной расправы, что выглядит гораздо менее "гуманным", чем белорусские смертные приговоры, исполняемые по решению суда. В этом случае преступники уничтожаются без соответствующего судебного разбирательства, лишь на основании собранной специальными службами оперативной информации, что говорит о применении "цивилизованным миром" так называемого "права военного времени".
Вполне возможно, что радикальное предложение ультраправого французского политика Ле Пена применять в отношении террористов смертную казнь через отсечение головы, которое сейчас звучит откровенно дико, еще найдет свое место в уголовно-исполнительном законодательстве стран ЕС. Ведь никого в наши дни не удивляют крайне жесткие методы государства Израиль в борьбе с террором, а возражения "правозащитников" в отношении действий этой страны воспринимаются исключительно в качестве формальной необходимости.
Логично, если Республика Беларусь будет самостоятельно и без внешнего давления двигаться в направлении отмены смертной казни, исходя из собственной криминогенной реальности, а не из иллюзорных рекомендаций европейских партнеров, которые не только отстают от действительности, но и не соответствуют реальным практикам стран самих советчиков.
