Президент США Барак Обама с трибуны Генассамблеи ООН перефразировал директора фирмы "Дженерал моторс" Чарльза Вильсона, который при назначении на пост министра обороны сказал конгрессменам: "Что хорошо для нашей страны, то хорошо и для "Дженерал моторс", и наоборот. Это одно и то же".
Обама предположил: "Что верно для Америки, верно для всех демократий". Президент США как бы подвел черту под многолетними спорами, может ли демократия быть разной и что считать эталоном. И вряд ли кому-то сейчас по силам убедить американцев в другом, в этой дискуссии со стороны США поставлена точка, хотя в разных концах мира наверняка найдется немало тех, кто с этим не согласен.
США давно не признают Беларусь демократической страной, против белорусских компаний действуют санкции и ограничения, некоторых белорусских политиков не хотят видеть у себя в гостях некоторые западные политики. В принципе, ничего смертельного. США проводили политику экономической и политической блокады Кубы в течение полувека, и, кстати, только нынешняя американская администрация устами того же Обамы признала, что этот путь был неверным, и возобновила переговоры с семьей Кастро, управляющей Островом свободы.
В Беларусь также поступают сигналы о том, что американские партнеры и их европейские союзники готовы смягчить свое отношение к республике при проведении президентских выборов по западным стандартам. Причем даже в этом случае вряд ли Беларусь будет признана демократическим государством — скорее, она в дальнейшем может рассчитывать на получение статуса своеобразного "приятеля" Америки. Для этого в американском политическом лексиконе есть свое определение, впервые опробованное в отношении президента Никарагуа Самосы: "Это сукин сын, но это наш сукин сын". Сразу рассчитывать на нечто большее было бы наивно. После признания выборов соответствующими демократическим стандартам американцы будут в течение какого-то времени "присматриваться": прощупывать точки в политической и экономической сферах, где можно "продавить" позиции Беларуси в дальнейшем, и в зависимости от готовности республики идти на уступки, обещать придание белорусскому государству статуса "демократического".
После помилования в августе группы белорусских оппозиционеров, которые, по мнению Запада, были наказаны за свою политическую деятельность, внутриполитических факторов, которыми белорусские власти могли бы пожертвовать по дороге к демократии, практически не остается. Оппозиция слаба и растеряна, население озабочено экономическими проблемами, государство полностью контролирует ситуацию практически во всех сферах жизни белорусского общества…
Западу сейчас логичнее использовать Беларусь для решения внешнеполитических задач в Европе. У американцев совершенно прозрачная политическая цель — давление на Россию в связи с Крымом и ситуацией на юго-востоке Украины. Именно поэтому Минск так дорожит своим нейтральным статусом переговорной площадки по урегулированию украинского конфликта. Иначе придется занять чью-то сторону и в любом случае попасть под риски.
Умелое лавирование между противостоянием по линии Россия-Запад, впрочем, не снимает с повестки дня вопроса определения основного индикатора, по которому можно замерять, что будет однозначно хорошо для Беларуси. В отличие от США 50-х годов прошлого века, промышленные гиганты уже вряд ли смогут претендовать на роль стержня современной белорусской государственности. Сельское хозяйство, правоохранительные органы, система социальной помощи или инфраструктура для ведения бизнеса?.. Можно, конечно, спрятаться за таким большим понятием, как благосостояние народа, но это очень слабая идея в силу того, что она сильно размыта, ее можно трактовать и так, и сяк.
В последние годы в белорусской политике все чаще звучит тема сохранения суверенитета, как главной ценности и достижения последовавшего после развала СССР периода развития республики. Простыми категориями: суверенитет — это оставление точки принятия основных решений внутри страны. Однако на фоне интеграционных процессов в рамках ЕАЭС, этот индикатор теряет свою объективность. Белорусское общество нуждается в новой свежей идее, причем не из прошлого, а из ближайшего будущего — такого, которое в состоянии обеспечить своим трудом и волей поколение нынешних 40-30-летних белорусов с условием: что не успеют они — достроят их дети.
Такой идеи у политиков, которые баллотируются на нынешних президентских выборах, к сожалению, не просматривается. Видимо, это одно из объяснений, почему к проходящей избирательной кампании в белорусском обществе столь невысокий интерес, и выборы воспринимаются не как принятие разных сценариев развития, а как техническая и чуть ли не бюрократическая процедура, необходимая для "экспортного" использования.
Понятно, что новые судьбоносные концепции в одночасье не "выскакивают", их нужно выстрадать, обсудить, принять и развить до уровня планов по практическому воплощению. Наверное, это дело не одного года. Но начинать эту работу надо уже сейчас, чтобы через пять лет наш президент мог четко и емко сформулировать, что хорошо для Беларуси.
