Если активистку "Говори правду!" и представительницу коалиции "Народный референдум" не зарегистрируют кандидатом на выборы — клянусь, готов распечатать текст этой колонки и съесть на глазах у публики — просто уверен в том, что Короткевич будет в бюллетене.
Подобная уверенность есть и у либеральной общественности. А вот чего у них нет — так это веры в то, что инициативная группа Короткевич действительно смогла собрать подписи и не пошла ни на какие "сделки с властью".
Акт первый. Вокруг враги
В принципе, обвинение в сотрудничестве с государством для белорусской (и любой другой) оппозиции — не редкость. Вспомните хотя бы прошлые президентские выборы, вернее, их последствия. Кто-то говорил, что Андрей Дмитриев "подставил" всех остальных. Подобные обвинения сыпались и в адрес Ярослава Романчука. Ну и Виталию Рымашевскому тоже "досталось" — Николай Статкевич утверждает, что его судили, помимо прочего, и по "поклепам" христианского демократа.
Но есть более актуальная повестка, чем обсуждение "чэснасцi" отдельных политиков в 2010-м году: Татьяна Короткевич и ее выдвижение в президенты страны.
По данным ЦИК, за выдвижение Короткевич подписалось 107 299 человек. За достоверность одной из них уверен стопроцентно — моей собственной. Но я свою подпись оставил, в том числе, и в поддержку других кандидатов. Но это опустим. Главное — названное количество подписей еще не проверено Центризбиркомом, финальное число мы узнаем 1-го сентября.
Как только стало ясно, что из всех "демократических" претендентов Короткевич единственная, кто собрал необходимое количество "автографов", ее стали обвинять во лжи и всевозможных махинациях. Конечно, говорить про невозможность сбора 100 тысяч подписей начали еще несколько месяцев назад, когда Владимир Некляев рассказал, что к выборам 2010 года все просто "переписывали справочники". Но политически верным ходом тогда было зарегистрировать всех. И никто из кандидатов 2010 года не возмущался, что его зарегистрировали без реальных на то оснований. А в этот раз — начали.
Возможно, одна из причин — личное недоверие многих к Андрею Дмитриеву. Мол, он "выжил Некляева" из кампании "Говори правду!", да еще и как себя повел в 2010-м. Есть и другая возможная причина — растерянность и, может быть, обида "тяжеловесов" оппозиции (Калякина и Лебедько). Известнейшие (среди демократически настроенных людей, конечно) господа не преодолели пороги в нужное количество подписей, а "неопытная" Короткевич — смогла. Непорядок! Тут точно что-то нечисто.
Кстати о других оппозиционных претендентах. Вполне возможно, что и Анатолий Лебедько, и Сергей Калякин на самом деле даже не хотели собрать 100 тысяч подписей. Свой "максимум" они выполнили и так: напомнили о себе и своих партиях, повторили несколько раз свои классические лозунги и, как это бывало много раз, "слились". Калякин вполне мог предпочесть иные методы политической борьбы и быть осторожнее, оглядываясь на негативный опыт выборов 2010 года и то, что было с кандидатами после выборов. Для Лебедько же снятие с выборов — дело привычное. Так бывало уже, пусть и оправдывалось какими-то высокими целями и планами.
Акт второй. Не доверяй и проверяй
Движение "За Свободу" даже решило самостоятельно проверить подписи в поддержку Короткевич. И, на минуточку, это движение — часть коалиции "Народный референдум". То есть раздор пошел уже и внутри той политической структуры, которая выбрала Короткевич своим представителем на выборах.
В среду движение объявило о создании специальной комиссии, которая будет проверять ксерокопии подписных листов. На вопрос "зачем?" первый замруководителя "За Свободу" Юрий Губаревич ответил: "Мы хотим быть уверены в ней, так как она может оказаться единственным демократическим кандидатом". По его словам, необходимости проверять Короткевич и не было бы, если бы не "недоверие части общества и политиков".
Высказывать свои предположения о подлинности подписей Губаревич не стал, отметив, что "все покажут результаты работы комиссии". На вопрос о том, почему комиссия не хочет проверить подписные листы Терещенко, Гайдукевича и Улаховича (в количество подписей за которых верится с трудом) Губаревич сказал: "Спарринг-партнеры, они и так будут, а мы проверим демократического кандидата".
Такая "проверка" - не яркий ли пример "демократии двойных стандартов"? Либеральная общественность очень хочет разобраться и выяснить правду в случае с Короткевич, а обо всех остальных "и так все понятно". А вот мне, например, непонятно. И я бы хотел, уж если усомнились в Короткевич и решили ее проверять, чтобы проверили и остальных.
Подобный раздор в оппозиционных кругах — вещь симптоматичная. Понятно, что консолидации демсил к выборам не предвидится. И к следующим выборам мечты о "едином кандидате" тоже окажутся лишь грезами.
Акт третий. А мы все в белом
Короткевич ведь не вчера пришла в оппозицию, она состоит и в Белорусской социал-демократической партии Грамада, и активистка кампании "Говори правду!", и ярый сторонник идеи "Народного референдума". Так почему бы остальным демсилам не сплотиться вокруг нее и не поддержать — раз уж так случилось, что женщина стала единственным кандидатом от оппозиции. В конце концов, ее ожидает неравный "бой" с Гайдукевичем, Терещенко и Улаховичем. Это не говоря еще об Александре Лукашенко.
Зачем "раздирать" 20% демократического электората (на которые насчитывают независимые социологи) и, более того, агитировать против Короткевич? Допустим, вся либеральная общественность действительно консолидируется против Татьяны, а что тогда? Возможно, уже вечером 11 октября можно будет ожидать заявления других политиков о "безальтернативных выборах" и необходимости "не признавать итоги выборов"… Ведь оппозиции-то и не было на выборах. "Это не наш проигрыш, а Короткевич стала спарринг-партнером", — скажет условный Иван Иванов, лидер партии "Жыве Плошча", и попросит у Европарламента финансирования к парламентским выборам.
Предположим, главная цель оппозиции на выборах — показать, что их "не пускают" в бюллетени. А Короткевич решила все равно идти до конца и сражаться. Понятно, что не за президентский пост, но за свой будущий политический вес и за известность кампаний "Говори правду!" и "Народный референдум". Для нее это, возможно, важнее, чем приверженность таким "традициям" белорусской оппозиции. И, давайте не забывать, главное, на что делают упор в политическом пиаре Короткевич — молодость и "не заезженность", новый взгляд. И сейчас ее за свой собственный взгляд откровенно невзлюбили бывшие соратники.
Кажется, замахать белым флагом для оппозиционеров проще, чем смириться с данностью и начать работать ради единых целей. А ведь они и у Короткевич, и у Лебедько, и у Калякина, и у Статкевича (и далее по списку) действительно схожи: все они добиваются смены власти, большей независимости государства, прозрачной работы социальных институтов и так далее.
Самое интересное сейчас — даже не публичная дискуссия о том, стоит ли "топить" Татьяну Короткевич, а то, как она себя поведет после регистрации, во время агитации, в день выборов и после них. И то, найдет ли все же оппозиция в самой себе силы собраться вокруг Короткевич. Ведь невозможностью договориться и сплотиться демократические силы дискредитируют себя куда больше, чем гипотетическими "сделками с властью".
