Ростислав Ищенко, президент Центра системного анализа и прогнозирования, специально для Sputnik.
Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) — единственный крупный интеграционный евразийский формат, в котором Беларусь пока не является полноценным участником, довольствуясь статусом государства-наблюдателя.
До определенного времени дистанцирование Минска от ШОС было понятно и оправдано. Возникнув в 1996 году в формате "Шанхайской пятерки", организация первоначально выглядела как механизм налаживания конструктивного диалога России и постсоветских государств Средней Азии с Китаем. Минск мог иметь к данному формату лишь опосредованный интерес, а любые актуальные торгово-экономические и политические проблемы эффективнее решались в рамках СНГ, Союзного государства, а на более позднем этапе — в формате Таможенного союза и ЕАЭС.
Однако произошедшее в последние годы резкое обострение международной обстановки, подорвавшее (особенно после начала украинского кризиса) сотрудничество России с Западом и заставившее Москву сместить центр тяжести своих экономических и политических контактов в Азию, привело не только к бурному развитию ШОС, но и к некоторой стагнации западного направления российской политики.
Будучи вынужденной выстраивать эквивалентный противовес евро-американской политической и экономической мощи, Россия постепенно смещает ставку с постсоветского формата ЕАЭС (который продолжает динамично развиваться как региональная инициатива, но не может в данный момент служить базой для решения стратегических глобальных проблемы) на более крупный паназиатский формат ШОС.
Это означает, что на первое место выдвигаются интересы экономического взаимодействия с Китаем. В частности, речь идет о постепенной переориентации на Азию (в первую очередь Китай) центра тяжести российской торговли энергоносителями, а также на активное включение стран ЕАЭС (в частности, России и Казахстана) в реализацию китайской идеи "Нового шелкового пути" (ЕАЭС претендует на позицию главного транзитера в евро-китайской торговле).
Для белорусского политического и экономического позиционирования эти изменения несут определенные не критические, но заметные риски.
Во-первых, начавшаяся переориентация экспортных потоков энергоносителей, а также простимулированное санкциями ЕС ускоренное развитие нефтепереработки внутри России, способно в обозримой перспективе поставить под угрозу традиционный бизнес белорусских НПЗ. Экспортные объемы российской сырой нефти должны будут серьезно сократиться в ближайшие пять лет, а строящиеся и уже действующие российские НПЗ станут естественными конкурентами белорусских.
Во-вторых, будет логично предположить, что совокупные усилия России и ЕС по урегулированию украинского кризиса приведут, среди прочего, к тому, что украинскую территорию (независимо от ее будущего статуса) можно будет эффективно использовать для евро-азиатского транзита.
И в данном случае Украина обладает в сравнении с Беларусью серьезными преимуществами:
- сухопутный выход к границам четырех стран ЕС (Румыния, Венгрия, Словакия, Польша), в то время как Беларусь обеспечивает транзитный коридор только в Польшу;
- многочисленные морские порты, позволяющие как принимать грузы, идущие из Азии по морю, через Суэцкий канал, так и осуществлять перевалку грузов, прибывающих сухопутным путем для дальнейшей их доставки в порты Южной Европы. Беларусь обеспечивает доступ только к части прибалтийских портов, но с Латвией и Эстонией Россия (которая пока в принципе стремится направлять основные грузопотоки через свои балтийские порты) имеет собственную сухопутную границу;
- политическая потребность и для России, и для ЕС создать условия для посткризисного восстановления украинской экономики, чтобы снять проблему обеспечения условий для существования 35-40 миллионов населения и не допустить возникновения на своих границах "европейского Сомали", которое десятилетиями экспортировало бы к соседям криминал и нестабильность.
Представляется, что в целом существующие сегодня евроазиатские политические и экономические тренды снижают экономическое значение Беларуси для России, перешедшей с уровня постсоветской на уровень евро-азиатской интеграции. При этом сохраняется значение Минска как политического и военно-стратегического партнера.
Означает ли это, что перед Минском встанут новые серьезные экономические проблемы? Нет, не означает. Точнее будет сформулировать так: серьезные экономические проблемы и политические потрясения в ближайшем будущем ожидают весь мир. У Беларуси есть шанс пройти кризисные годы как минимум не хуже, чем ее соседи и партнеры по ЕАЭС.
Во-первых, укрупнение интеграционных форматов, в которых задействована Москва, не снижает для нее актуальности ЕАЭС — все же это наиболее тесный и наиболее динамично (на сегодня) развивающийся союз, в котором Россия, очевидно, является становым хребтом (и как самая крупная экономика, и как самый крупный рынок, обеспеченный платежеспособным спросом, и как территория, соединяющая ЕАЭС воедино, и даже как военно-политический зонтик). Следовательно, разумный, взаимовыгодный компромисс союзников по ЕАЭС достижим в ходе переговоров.
Интересы и проблемы белорусской экономики не будут для России чужими, но надо понимать, что начинающая действовать ось Пекин — Астана — Москва несколько ограничит свободу маневра России и размер ее возможных уступок Минску.
Во-вторых, даже без повышения статуса до полноценного членства белорусская дипломатия способна как самостоятельно, так и при поддержке партнеров по ЕАЭС резко активизировать свои действия на направлении ШОС и начать продвижение инициатив, которые, вписываясь в общие концепции развития торгового партнерства по линии Европа — Азия, обеспечили бы также защиту белорусских торгово-экономических интересов.
В-третьих, в нынешнем состоянии ведущая гражданскую войну Украина является лишь потенциальным (в среднесрочной перспективе) конкурентом в борьбе за объемы евро-азиатского транзита. Пока же ситуация наоборот благоприятствует замыканию торговли на белорусскую территорию.
Но решения надо принимать оперативно, и необходимо обеспечивать привлекательные условия, в том числе и в рамках жесткой борьбы с контрабандой товаров из ЕС, которая не устраивает не только Россию, но и остальные государства ШОС.
Ситуация в современном мире меняется быстро. Казавшееся еще вчера невозможным, сегодня воспринимается как естественное. Не успевший в нужное время оказаться в нужном месте отстает навсегда. Поэтому лучше начать работу по адаптации к посткризисному миру раньше, чем прийти к столу, за которым уже отобедали.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
