Символическим началом белорусского книгопечатания в 1517 году стала Библия, но мало кто знает, что самым плодотворным для первопечатника стал не этот, а следующий год – свет увидели "Экклезиаст", "Песнь песней", "Книги царств" и другие.
Корреспондент Sputnik Алеся Шершнева побеседовала с заместителем директора Национальной библиотеки по научной работе и издательской деятельности Алесем Сушей о неизвестных, но не менее интересных страницах скориновского книжного наследия.
Первый белорусский экспериментатор
Сейчас печать в два цвета, использование знаков препинания, появление титульного листа или игра с формой текста воспринимаются как обычное дело, но на то время это действительно было прорывом.
"Книги Скорины не были фолиантами или многотонными изданиями, как это кажется многим. Их формат – четвертая доля печатного листа, что на то время было новаторским предложением для издания библейских книг", – объясняет Алесь Суша.
В общем, белорусский первопечатник сделал все возможное, чтобы книги стали доступными для многих людей, а не только для привилегированных слоев общества.
Издания, например, печатались без твердой обложки. Владелец покупал внутреннюю часть и мог совсем ее не переплетать или делал переплет в соответствии со своими вкусом и финансовыми возможностями.
Богатые люди собственную библиотеку оформляли в едином стиле – обложки книг были одного цвета и из одного материала – дерева, кожи, пергамента, реже – из картона или бумаги.
Любовный треугольник в скориновском переводе
"Песнь песней" – это история любви царя Соломона к пастушке, которая была влюблена в местного пастуха. По библейскому преданию, авторство книги о любовном треугольнике принадлежит самому царю, возможно, поэтому в оригинальном тексте много натурализма и даже эротики.
Печатник-экспериментатор попытался объяснить смысл текста с точки зрения теологии своего времени и перевел его через аллегорию: Соломон – это Христос, а крестьянка – церковь. Таким образом, эротическая история стала воплощением религиозной сдержанности.
Исследователи считают, что свой перевод Скорина сделал на основании чешского перевода Венецианской Библии 1506 года. С чешского языка он перевел книгу на старобелорусский, но в так называемой церковной редакции: многие слова очень похожи на церковнославянский язык.
Кстати, самый известный перевод "Песни песен" на белорусский язык сделал Василий Троица, и отделан он гравюрами знаменитого художника Арлена Кушкаревича, содержание которых также довольно далеко от скромности.
Буддистская мудрость по-белорусски
Если сравнивать "Экклезиаст" с "Песней песен" – это противоположный вариант. Считается, что авторство издания также принадлежит Соломону. Алесь Суша уверен, что в данном случае это маловероятно из-за большого количества хронологических отхождений.
"Фактически, это буддистский трактат, по которому любовь, страсти, радости и любые чувства – это неправильно. Оригинальный текст пессимистический и фаталистичный. В этой книге мы имеем дело с фатальным взглядом на то, что в жизни много проблем и трудностей и темная сторона всегда побеждает", – объясняет ученый.
Скорине пришлось потрудиться, чтобы показать, что это субъективный взгляд. Свое объяснение он традиционно представляет в предисловии и проявляет себя как талантливый богослов и писатель. Индивидуальный подход первопечатника делает текст более простым для понимания.
Содержание было таким сложным, что невозможно было даже подобрать к нему иллюстрации. Скорина разместил в книге гравюру – встреча царя Соломона с царицей Савской, но никакого отношения к "Экклезиасту" иллюстрация не имеет.
"Иногда проводят некоторые параллели между этим и буддистскими текстами. Книгу можно отнести к категории книг мудрости, потому что она содержит философские размышления о смысле жизни и роли человека в мире", – добавляет Алесь Суша.
Скорина продавал свои издания на макулатуру?
Предназначался "Экклезиаст" для окололитургического использования – это церковная книга, хотя ее и не читают во время служб. Кстати, в состав библейских текстов "Экклезиаст" включать не хотели, потому что он был не таким религиозным по сравнению с остальными изданиями.
Исследователь объяснил, что книги пражского периода работы Скорины относятся к Ветхому Завету или, как говорят, к еврейской Библии, поэтому в христианстве они очень часто воспринимались как вторичные по сравнению с книгами Нового Завета.
Относительно недавно во Вроцлаве обнаружены четыре одинаковых листа из этой книги. Это вызвало ряд дискуссий в научном сообществе. Высказывались даже предположения, что Скорина продавал свои издания на макулатуру.
"Листы, скорее всего, показывают нам, что в Праге книги не сшивались. Там Скорина их только печатал, складывал в кипы и отправлял сшивать в ВКЛ", – пояснил Суша.
Собор Святого Вита или Храм Соломона?
Одно из самых спорных и интересных изданий Скорины по соображениям исследователей – "Книги царств". До сих пор идут споры, одна это книга или четыре.
Алесь Суша склоняется ко второму варианту, так как каждая книга имеет свой отдельный титульный лист и собственное предисловие.
Если снова затрагивать тему адаптации библейских текстов для современников, стоит вспомнить одну из гравюр, на которой показано строительство храма в Иерусалиме.
"Этот храм, естественно, выглядел не так. Скорина на гравюре показывает храм так, как он строился не во времена Соломона, а в его времена – это классическая архитектура начала XVI века. Приблизительно в то время шло строительство собора Святого Вита в Праге, который как раз похож на то, что мы здесь видим", – добавляет специалист.
Кстати, книги попали в библиотеку к 400-летию белорусского книгопечатания. Издания, которыми ранее владел российский род Тевяшовых, были куплены в Ленинграде за государственные деньги.
Место для вашей рекламы
Еще одно экспериментальное издание пражского периода "Книга мудрости божьей". Книга классической структуры с красивыми гравюрами и специальным скориновским шрифтом.
На титульной странице упоминается спонсор – Богдан Онков. Скорина не стеснялся на главных страницах своих книг, которые располагались в начале и конце, писать о себе и тех, кто оказывал ему финансовую поддержку.
Сейчас можно только догадываться, сколько стоили книги от первопечатника. Точной цены со скориновских времен не сохранилось, но есть сведения из документов XVI-XVII века о том, что издания передавали в наследство или продавали. Суммы упоминаются самые разные - от двух-трех рублей до нескольких сотен. Одна и та же книга могла стоить по-разному, и от чего этого зависело, исследователи только догадываются.
Ясно только одно: Скорина делал все возможное, чтобы сделать книги дешевыми. Первопечатник всегда подчеркивал, что создает их "людям посполитым ради хорошего обучения".
