"Хоронили под Селин Дион и Высоцкого": сотрудница крематория о своей работе

Здание Минского крематория видно издалека. Темно-красное монументальное строение, фасад которого украшен большой скульптурной композицией: кольцо и пересекающая его вертикальная линия. Это маятник, который символизирует бесконечность.

Крематорий на Северном кладбище столицы открыт в 1986 году. С тех пор он работает по своему прямому назначению практически без выходных.

Здесь кремируют умерших. Причем везут тела со всей страны. Это единственное в своем роде учреждение в республике. А еще везут "груз 200" из Калининграда и Смоленска, так как у них своих крематориев нет.

Кажется, поводов для радости в таком тяжелом месте немного - только одна ассоциация с горем. Но здесь трудится около полусотни человек, которые добросовестно, долгие годы выполняют свою нужную работу и не видят в своей специфике ничего трагичного.

Вообще уговорить сотрудника этого учреждения пообщаться с журналистами – еще тот квест. Но все же корреспонденту Sputnik Денису Кошелеву повезло. С ним побеседовала администратор Минского крематория. Она рассказала о сложностях своей профессии, суевериях, предрассудках и о том, привыкаешь ли за годы такой специфической работы к смерти.

Наталья Будай встречает нас с улыбкой, хоть и признается, что не очень любит общаться с прессой. В три часа дня в крематории еще идут прощальные церемонии. В коридоре толпятся люди с цветами, это родственники и близкие умерших.

Из вполне уютного, светлого кабинета Наталья проводит нас в ритуальный зал, где мы продолжаем разговор.

В крематории Минска в среднем проводят около 30 прощальных церемоний в день. Для этого здесь открыто три ритуальных зала, рассказывает собеседница.

Самое максимальное число суточных заявок, которое фиксировали в Минском крематории в последнее время, - чуть более сорока.

"Начинаем церемонии прощания в 9:30 и проводим их до 16 часов. Всего у нас четверо ведущих, я – пятая, на подхвате. Дело в том, что я работаю администратором всего два года, а так почти все время работала организатором ритуала", - рассказывает Наталья.

Для Натальи похоронная сфера знакома с самого детства. Ее мама проработала в крематории более 30 лет – была замуровщицей праха в стену. Сюда и привела работать дочь в конце 90-х.

Свою первую церемонию Наталья Будай провела возле колумбарной стены при захоронении урны. Сейчас периодически ведет прощания в самом крематории.

Друзья знают, где она работает. И если поначалу немного удивлялись выбору места трудоустройства, то потом привыкли, лишних вопросов давно не задают.

Всего в учреждении работает порядка 50 человек. Из новеньких, если кто-то приходит, либо увольняется спустя короткое время, либо остается надолго.

За многие годы работы большинство сотрудников учреждения уже научились справляться со стрессом.

Она отмечает, что бывают эмоциональные моменты, которые вспоминаешь или как-то проговариваешь с коллегами вечером после работы. Но все же такое случается редко.

К смерти сотрудники крематория с большего относятся спокойно. Не скрывают – просто привыкли.

"Все привыкли к смерти, кто со мной работает, все пересилили страх. А вообще – некоторые стараются стороной обходить наши ритуальные залы, чтобы лишний раз не видеть их", - рассказывает Наталья.

Но если к чужой смерти как-то можно привыкнуть, то к потере близкого человека привыкнуть невозможно.

"Чужому человеку всегда найдешь, что сказать. А если близкий уходит, то нет. И вот мои друзья, родственники, они же знают, где я работаю. И они ждут поддержки от меня в момент горя, а у меня самой просто нет слов, я не знаю что им сказать. К смерти близких заранее никогда нельзя быть готовым", - отмечает она.

Вопрос: что говорить о покойном во время прощания возникает каждый раз, когда оформляются документы на кремацию тела.

Если у близких нет хороших слов о покойном, то как правило ведущие прощальных церемоний ничего не говорят.

"Тогда мы объявляем минуту молчания. И эта минута молчания многое дает: вроде бы попрощались люди, но при этом ничего плохого не сказали", - рассказала администратор.

За годы работы в учреждении ведущие ритуалов научились определять, искренне прощаются близкие с умершим человеком или нет.

"Иногда внутри себя задаешься вопросом: а зачем вы вообще сюда пришли? Это касается людей разного возраста, не только молодежи. И бывает, что ты что-то говоришь, а потом понимаешь, что человек тебя просто не слышит и не хочет слышать. Мы в таких случаях предлагаем подойти к гробу, дотронуться до его края, таким образом попрощаться с близким человеком", - отмечает собеседница.

Наталья Будай говорит, что все церемонии прощания в крематории проходят по-разному. Многое зависит и от религии.

Кстати, процедура закрытия гроба обязательна. Крышку закручивают в конце церемонии прощания при близких и родственниках.

Бывает, проститься с умершим приходит много людей. А бывает – один, два человека.

"Было и такое, что пока подняли гроб, открыли крышку, а заказчик уже попрощался и ушел. И мы уже без него закрывали гроб, опускали", - говорит Наталья.

Никаких ограничений на посещение церемоний нет. На сайте крематория есть телефон, по которому можно узнать о дате и времени прощания с конкретным умершим человеком.

"У нас список на похороны составляется с утра. И если звонят, спрашивают, то мы говорим. Была только одна странная женщина, которая постоянно приходила в крематорий и начинала по всем залам ходить. Она могла выступить с речью. И когда мы поняли, что она просто так сюда ходит, то мы ее не пускали уже. Больше ничего такого из ряда вон выходящего здесь не случалось", - подчеркивает сотрудница крематория.

Вызов скорой медпомощи – дело привычное для ведущих ритуала. Горе ведь каждый переносит по-разному. Иногда медицинскую бригаду вызывают и по несколько раз в день.

Причины смерти покойных сотрудники крематория знают, ведь заявка на кремацию оформляется на основании документов. Конечно, знают здесь и о случаях коронавируса.

"У нас есть маски, антисептики, защитные костюмы есть. Если коронавирус – проводим дезинфекцию зала после прощания. Но я вам скажу, что сейчас таких случаев стало меньше, раньше было больше", - говорит Наталья.

Хоронят умерших от коронавируса по-разному, как заказчик решит. Иногда хотят попрощаться с открытой крышкой гроба, иногда – просят не открывать.

"Случается и так, что поначалу планируют церемонию с открытым гробом, а потом на месте уже передумали. Это все от родных зависит. Мы ничего здесь не решаем. Учитываем пожелания близких усопшего", - рассказала сотрудница крематория.

В ритуальном зале отводится в среднем 25 минут на прощание с покойным, но все индивидуально. Кроме того, можно за дополнительную плату продлить аренду помещения.

"Нельзя наложить шаблон на человеческое горе. Кому-то хватает 5 минут попрощаться, а кому-то и часа мало", - отметила Наталья.

Музыка, которая обычно звучит во время ритуала, - "Адажио" Альбинони. Потому что более спокойная, умиротворяющая. Но включить могут любую мелодию, которую принесет заказчик.

"У нас много дисков осталось после церемоний. Ставили песни военных лет для ветеранов, песни Высоцкого, иногда просто какую-то спокойную мелодию ставишь. Когда прощались с музыкантом Куллинковичем (солист рок-группы "Neuro Dubel" - прим. Sputnik) – включали его песни", - рассказала администратор крематория.

Однажды бабушку хоронили, ей было 88 лет. Так она завещала, чтобы прощание с ней проходило под песню Селин Дион.

"Завещание выполнили. Прощались с ней близкие под музыку из фильма "Титаник". И сама по себе покойная запомнилась: она как будто не умерла, а лишь спала. Даже на свой пожилой возраст не выглядела. А так, в принципе, стараешься не запоминать, чтобы не загружать себя. Потому что вот это горе, бывает, невозможно не пронести через себя", - отмечает собеседница.

Организаторам церемоний вообще плакать нежелательно. Но иногда слез не сдержать, настолько эмоциональные случаются прощания.

Слова поддержки близким умершего бывают разные. Все индивидуально, признается женщина.

"Если человек плачет - значит он скорбит. Но бывает, что и не плачут люди, однако это не означает, что они не скорбят. Каждый ведь по-разному переживает свое горе. И в такие моменты нужные слова утешения подобрать очень сложно", - говорит Наталья Будай.

В прощальных залах намеренно отсутствует какая-либо религиозная атрибутика. Несколько венков, сдержанные цвета стен, скамейки и символический элемент – то самое кольцо, обозначающее вечность, как и на внешнем фасаде здания крематория.

Наталья говорит, что умершие ей никогда не снятся и что особо несуеверна. Ведь суеверия придумывают люди.

"Что нас ждет после смерти?" – напоследок спрашиваем собеседницу.

Она отвечает с улыбкой: "Я никогда об этом не думала. Не знаю".