Вера Дашкевич, Sputnik.
Первый самый мощный взрыв прозвучал 8 января 1977 года на перегоне между станциями "Измайловская" и "Первомайская", в вагоне Московского метро взорвалась бомба. 7 человек погибли.
Затем прогремели еще два взрыва — в продуктовом магазине возле КГБ и у входа в продмаг на нынешней улице Никольская. Здесь обошлось без смертей. Но в общей сумме в тот вечер ранения получили 37 человек.
Спустя 9 месяцев на вокзале в Москве была обнаружена сумка с самодельной бомбой, идентичной, как утверждали следователи, той, что сработала в метро. По горячим следам задержали двоих армян — рабочих Акопа Степаняна и Завена Багдасяряна, их задержали в поезде Москва-Ереван. Цель своей поездки в Москву они объяснить не смогли. К тому же мать Степаняна опознала сумку, в которой лежала бомба — сказала, что у сына была похожая. Задержанных этапировали в Ереван.
Мотив
У предполагаемых исполнителей терактов был руководитель, сборщик трансформаторов на Ереванском электромеханическом заводе Степан Затикян. К тому времени Затикян числился как один из сооснователей подпольной Национальной объединенной партии Армении, которая добивалась выхода Армении из СССР. Как ярый антисоветчик Затикян даже уже успел отсидеть в тюрьме.
Как следовало из материалов следствия, исполнители признали вину, говорили, что Затикян их запугал, убедил наказать таким образом русских за угнетение армянского народа.
Суд был закрытым, но уже спустя годы были опубликованы видеозаписи с того процесса. Главный обвиняемый Затикян говорил, что отказывается от "судилища" и в защитниках не нуждается.
"Вы не властны меня судить, поскольку жидороссийская империя — не есть правовое государство! Это надо твердо помнить", — говорил, обращаясь к суду, обвиняемый.
Процесс длился всего пять дней — с 16 по 20 января 1979 года, завершился обвинительным приговором. Всех троих приговорили к высшей мере наказания. Попытка смягчить наказание закончилась неудачей, ходатайства о помиловании были отклонены. И в тот же день армянских террористов расстреляли.
Сомнения
Вина осужденных не доказана, дело требует пересмотра и более детального разбирательства. Об этом писал 30 января 1979 года — в день расстрела осужденных армян — правозащитник Андрей Сахаров в письме к Генеральному секретарю СССР Леониду Брежневу.
"Есть веские основания опасаться, что в этом деле имеет место судебная ошибка или умышленная фальсификация. Затикян не находился в Москве в момент взрыва в метро — много свидетелей могут подтвердить его алиби; следствие не проявило никакой заинтересованности в выяснении этого и других важных обстоятельств. Суд без всякой к тому необходимости был полностью закрытым и секретным, даже родственники ничего не знали о его проведении. Такой суд, на котором полностью нарушен принцип гласности, не может установить истину", — писал Сахаров.
В качестве аргумента он приводил также слова брата Затикяна, которому осужденный террорист признавался, что "ни в чем не виновен, кроме того что оставил своих детей сиротами".
Но если не осужденные националисты, то кто?! В западной прессе, лояльной советским властям в те дни высказывалась версия, что к терактам могли быть причастны диссиденты.
Эти выступления, по мнению Сахарова, были пробным шаром — попыткой прощупать реакцию.
"За ней, при отсутствии отпора, мог последовать удар по диссидентам. Силу его заранее предугадать было нельзя", — считал советский правозащитник.
Часть диссидентов считала, что эти взрывы — дело рук КГБ, и если бы не реакция Госдепартамента США, который выразил озабоченность в связи с угрозами академику Сахарову, дело могло обрести новый поворот.
