Протестное движение в Беларуси все тише, и жизнь все более явно возвращается в привычное русло. Абсолютное большинство предприятий, еще недавно пытавшихся влиться в протест, отказались от проведения стачек и забастовок, а руководители профсоюзов и стачкомов наперегонки рапортуют о готовности и дальше трудиться во благо страны и народа.
Но затухание антиправительственного движения внутри страны никак не влияет на внешних сторонников неудавшегося майдана. Речь в первую очередь о Польше и странах Прибалтики, которые приложили все возможные усилия для раздувания белорусской смуты, а также добиваются остановки строительства атомной электростанции в Островце.
Прибалтика против
Не успело затихнуть эхо выступления президентов Литвы Гитанаса Науседы и Эстонии Керсти Кальюлайд, в котором они клеймили российско-белорусский атомный проект – якобы угрожающий единству европейской семьи, как свой голос в хор добавил премьер-министр Латвии. Кришьянис Кариньш во вторник, 25 августа, на заседании правительства заявил, что Латвия всецело поддерживает своих соседок и не будет закупать электроэнергию с БелАЭС. Документальная резолюция пока не принята, но слово, как говорится, вылетело.
На следующий день очередной удар нанесла все та же Литва. Компания-оператор Litgrid уведомила все заинтересованные стороны, что с 2021 года выходит из договора об обмене аварийными энергорезервами со странами БРЭЛЛ (Беларусь, Россия, Эстония, Латвия, Литва).
На практике это означает, что Беларуси, откуда в Литву идут сразу три энергомоста, больше не нужно резервировать обязательные сто мегаватт энергии на тот случай, если в одной из соседних стран внезапно случится авария или подскочит потребление. Фактически с нового года прибалтийские страны закупориваются внутри самих себя в единственной надежде на перетоки из Польши и Швеции, потому что энергомосты из России в Латвию и Эстонию не работают уже два года.
Понять беспрецедентную политическую ангажированность действий прибалтийских стран можно, взглянув на структуру их производства и потребления энергии. Литва зависима от импорта электроэнергии на 80%, Латвия – на 60%, а Эстония – на 25%, притом что последняя всего пару лет назад умудрялась не только полностью обеспечивать себя, но и продавать киловатт-часы в Россию. По требованию Евросоюза Таллин закрыл свои блоки на Нарвской ГРЭС и сразу стал зависим от импорта.
Логика, логистика и экономика подсказывают простейший выход – возобновить межправительственный договор с Россией на поставки электроэнергии, действие которого завершено с 31 декабря 2018 года. Потому что в противном случае Литва попадает в полную зависимость от поставок "атомного" электричества из Швеции, а единственным доступным поставщиком для Эстонии остается Финляндия, которая с наценкой продает все те же российские киловатт-часы.
Самое печальное положение у Латвии. Отказ от сотрудничества с Россией и Беларусью не оставляет никаких других вариантов, кроме покупки шведской электроэнергии с литовской наценкой либо покупки российской, но уже с двойной наценкой – от Финляндии и Эстонии.
Выход Вильнюса из энергетического кольца, образованного Беларусью, Россией, Эстонией, Латвией и Литвой, грозит энергоблокадой Калининградской области.
Худший сценарий
Невзирая на очевидные факты и выгоды, Польша и страны Прибалтики готовы любой ценой похоронить главный межгосударственный проект Москвы и Минска. Удастся им это или нет, покажет время, мы же рассмотрим перспективы Белорусской АЭС при самом худшем сценарии.
Предположим, что все же Польша и Литва наглухо замкнули кольцо энергетической блокады и Минск остался с работающей АЭС и морем электроэнергии, которую некуда сбывать.
Начнем с того, что это, безусловно, будет для Минска максимально негативным вариантом с сугубо экономической точки зрения. Согласно условиям предоставленного Россией кредита, Минск должен ежегодно отдавать чуть более миллиарда долларов, то есть, если станция не будет приносить реальную прибыль, придется дополнительно отрезать одну девятую доходной части национального бюджета. Фактически это означает крах белорусской экономики, и об этом не могут не знать в Вильнюсе, Риге и Таллине.
Вариантов избежать подобной ситуации не так уж и много.
Во-первых, БелАЭС после выхода на полную мощность будет ежегодно производить порядка 23 миллионов киловатт-часов энергии. С учетом того, что в 2019 году республика самостоятельно генерировала 39,8 миллиона киловатт-часов, прирост составит более 50 процентов. Выключить другие свои станции, например Новополоцкую или Минскую ТЭЦ, белорусы не могут. Беларусь не самая жаркая страна и сильно зависит от производства тепла, покрыть потребность в котором одна АЭС не сможет. Но перевести девятимиллионную страну полностью на электрическое отопление – задача тоже из разряда утопичных.
При этом в республике еще со времен СССР хорошо развита черная металлургия. Ее отличительная особенность – в том, что на предприятиях из-за отсутствия собственных запасов угля установлены дуговые сталеплавильные печи, невероятно прожорливые в плане потребления электроэнергии. Потенциально Минск может перенаправить часть продукции БелАЭС в собственный реальный сектор, создав льготные условия для развития отдельных отраслей и попутного ремонта и модернизации других объектов генерации.
Неожиданная альтернатива
Однако главным козырем может стать неудержимое стремление Европейского союза перейти на экологически чистые источники энергии.
Например, Германия взяла курс на резкое развитие альтернативной энергетики. В середине июня была опубликована Национальная водородная стратегия, в рамках которой Берлин только на первом этапе потратит девять миллиардов евро на развитие технологий извлечения и использования водорода. Стратегия подразумевает, что уже к 2030 году в стране на базе водорода будут производить до пяти гигаватт электроэнергии, а еще через десять лет эта цифра должна удвоиться. В начале августа стало известно, что немецкое правительство инвестировало 89 миллионов евро в строительство газохимического комплекса под Гамбургом.
При этом Германия совершенно не отказывается от импорта топлива нового поколения. Именно тут открывается главное окно возможностей для Белорусской АЭС.
Один из самых простых способов получения водорода – так называемый реформинг природного газа. Для этого применяются методы паровой конверсии и каталитического окисления. Не вдаваясь в ненужные подробности, скажем, что для этого необходимы два условия: наличие сырья и уйма свободной и желательно недорогой электроэнергии.
Второе у российско-белорусского тандема уже есть. То есть в случае тотальной блокады, для того чтобы проект работал и окупался, нужно будет решить вопрос постройки соответствующего завода в непосредственной близости от МГП "Ямал – Европа" – неисчерпаемого источника метана.
Не то чтобы это было легко и просто, но расширение спектра предоставляемых услуг еще никому не мешало. А все, кто не хочет покупать дешевую белорусскую продукцию, будут покупать дорогую немецкую, в том числе произведенную на российском водороде.
*Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
Оригинал материала читайте на РИА Новости
