Американский пирог: зачем Западу зерновые санкции

Вступившие в силу с 1 июля запретительные тарифы ЕС предполагают повышение пошлин на зерновые, масличные культуры и продукты их переработки из России и Беларуси до такой степени, что на практике их импорт в ЕС прекратится.

Решение, принятое в пользу обогащения западных корпораций, позволяет и дальше поддерживать стабильно высокие мировые цены на продукты, контролируя при этом рынок зерна.

Принимая новое дискриминационное решение против России и Беларуси, в ЕС о голоде в ряде развивающихся стран даже не упомянули. Но ведь именно Европа громогласно заявляла о желании накормить всех голодных, когда лоббировала зерновую сделку, чтобы вывезти из черноморских портов украинское зерно.

В итоге, доставшись европейскому рынку по бросовой цене, часть этого в основной массе кормового продукта осела на просторах ЕС. Глава европейской дипломатии Боррель, пафосно с нотками расизма вещавший о бремени белого человека, даже глазом не моргнул. Голодающие Африки? Нет, не слышали – увлеклись спасением человечества, попутно прибрав к рукам по дешевке украинское зерно в пользу сельхозсектора ЕС.

Неудивительно, потому что зерновой рынок в мире монополизирован западными корпорациями, которые интересует только прибыль. А помощь голодающим – лишь разговоры во всех смыслах в пользу бедных, ведь продают зерно не страны, а корпорации.

Известны три американские и одна французская компания, занимающиеся экспортом пшеницы – этакий американский пирог с привкусом французской булки, составляющий 75% мировых поставок.

Эксперты специализированной платформы Direct.farm обращают внимание на монополизацию зернового рынка в мире, концентрацию капитала на нем. Компании с вековой историей ADM, Bunge, Cargill и Louis Dreyfus традиционно удерживают мировое лидерство, занимая первые строчки в рейтингах экспортеров зерна в разных регионах планеты.

Эту большую четверку теснят амбициозные новички. В среде профессионалов хорошо известны такие трейдеры как Wilmar International (основан в 1991 году), Olam (1989), Sinar Mas (1962), Noble Group (1986), COFCO (1949) и Glencore (1974). Недавно к ним добавились Gavilon (2008), Libero (2010), Agrotrade (1989), Vitol (1966) и российская "Объединенная зерновая компания" (2009).

Среди азиатов претендентами на мировое зерновое лидерство стали многопрофильные японские торгово-инвестиционные компании Mitsui, Marubeni и Sojitz. В значительной степени именно они контролируют поставки зерновых на азиатские рынки.

Очевидно, что на рынке зерна в мире тесно, и компании активно толкаются локтями. Поэтому у Запада установка – в любой непонятной и неприятной для себя ситуации использовать санкционную дубинку против неугодных. Западные корпорации хорошо устроились: политическую демагогию Борреля они научились монетизировать, превращая в собственную прибыль.

Ситуацию усугубляет то, что большая часть поставок российского зерна на мировой рынок до последнего времени контролировалась иностранными компаниями. Многие из них не только осуществляют сделки с зерном, но и выступают крупными инвесторами в инфраструктурные объекты российских рынков зерна и масличных. Вероятно, ситуацию должны переломить государственные инвестиции.

Беларусь показывает России пример государственного трейдинга – предвзятости западных санкций так, конечно, не избежишь, но многие, в том числе, санкционные риски можно нейтрализовать. Запад на дух не переносит государственные монополии, но там, где правят бал западные корпорации, тоже семимильными шагами идет монополизация, к тому же направленная против национальных интересов.

Схема всегда одна и та же: корпорации приходят на рынок и при помощи лоббистских схем его захватывают, а государственный интерес становится третьим лишним между рынком и компанией. Если звено государства нейтрализовать не удается, а это делается при помощи организации мятежа, тогда в ход идет проверенное средство – санкции.

Санкционная установка ЕС – нанести ущерб России и Беларуси любой ценой, даже ценой голода в нуждающихся странах. В России назрели решительные меры по демонополизации негосударственного корпоративного засилья на рынке зернового трейдинга. Благо рядом союзный пример Беларуси, в которой стратегические отрасли экономики находятся под присмотром государства, реализующего свое влияние через контрольные пакеты акций бюджетообразующих предприятий.

Как отмечают эксперты, монополизация наиболее прибыльного и быстро оборачиваемого экспортного рынка зерна транснациональными компаниями (ТНК) не является исключительно российским явлением. Аналогичная ситуация наблюдается, например, в странах Южной Америки, где этот процесс продвинулся еще дальше.

Но эффект западных инвестиций здесь оказывается мнимым, его перевешивают возникающие при этом риски политической нестабильности и ослабления суверенной субъектности. Кстати, притчей во языцех в этом смысле стала Украина, "европейский выбор" которой превратился в тотальную зависимость от МВФ, на поверку оказавшимся не только финансовым, но и политическим инструментом лоббирования ТНК.

По иронии судьбы, украинское зерно в ЕС, после того как оно обвалило восточно-европейские рынки, дало нажиться местным чиновникам, тоже находится под эмбарго. Уж сколько раз твердили миру: ЕС не пускает на свои рынки "чужую" продукцию, защищает их квотами и тарифами – это азы, и Украина – тоже иллюстрация этого правила.

Санкционное определение о зерновом импорте из России и Беларуси как нельзя более точно характеризует отношение ЕС к чужакам на рынке, просто раньше об этом как-то не принято было слишком настойчиво говорить вслух. Тем более об этом молчат прозападные мечтатели.

Так вот постановление Совета ЕС повышает импортные тарифы на зерновые, масличные культуры и продукты их переработки, а также гранулы из свекловичного жома и сушеный горох из Российской Федерации и из Республики Беларусь, за которые в настоящее время импортеры не платят никаких тарифов, а если платят, то низкие. Кроме того, этим товарам закрыт доступ к тарифным квотам Союза.

В тарифных ограничениях со стороны ЕС нет ничего нового, а тем более удивительного, потому что они существуют для большинства товарных групп из бывшего СССР и безо всяких специально введенных санкций. Даже польские фермеры выходят с протестами на улицы, чтобы отвоевать возможность в своем ЕС продавать свою продукцию. Ведь ТНК, знаете ли, конкуренты в лице мелкотоварных производителей из Польши и других стран Восточной Европы не нужны.

МИД России развенчивает мифы, распространяемые руководством Евросоюза о том, что ни одна из санкций ЕС против России не препятствует поставкам сельскохозяйственной и продовольственной продукции. Сельхозтехника сама по себе не является объектом какого-либо запрета на экспорт.

Якобы санкции отвечают геополитической роли России, которая использует… свою пшеницу для продвижения своей геополитики, с которой в ЕС собираются бороться еще с большей решимостью. В ЕС считают, что Россия "злоупотребила своим лидерством" по поставкам газа и удобрений, используя их в качестве политического оружия.

Именно здесь и кроется противоречие, на которое указывает российский МИД, потому что в ЕС рассматривают экспорт российской пшеницы ни много ни мало как "геополитический инструмент" или "политическое оружие".

Таким образом, Боррель сам же дезавуирует собственное утверждение о ненаправленности односторонних санкций ЕС против поставок российских продовольствия и удобрений. Становится понятным, что создание препятствий для доступа российского и белорусского зерна на мировые рынки, в том числе в наиболее нуждающиеся страны, – это не "побочный эффект" санкций, а одна из их целей. Как видим, на аппетит и аппетиты Борреля это не влияет.