Сын Высоцкого: отношениям россиян и белорусов сейчас важно не навредить

То, что наши народы, наши люди нуждаются друг в друге, я в этом убежден. И это не политическая и не сиюминутная вещь, это близость, и не только историческая. Безусловно, и культуры разные, и языки отличаются, и границы сейчас есть. Но, тем не менее, мы друг другу нужны. Наверное, так должно быть в идеале, что политика, какие-то государственные построения, в конце концов, бюрократические, рано или поздно все должно соответствовать вот этому какому-то родству и взаимной необходимости.

Вообще делать что-то хорошо гораздо труднее, чем делать плохо. Это банальность, но это так. Может, кому-то нравятся "поющие трусы", но вы сделайте так, чтобы они хорошо пели, и чтобы это было глубоко, серьезно и по-настоящему музыкально. Но, оказывается, это трудно. Гораздо проще купить какие-то трусы, надеть их на исполнительниц и в основном это и проповедовать – их одежду, внешний вид, длинные ноги и так далее. И так же и с нетленкой. Любой художник, если что-то начинает делать, он считает, что будет нетленка. Я каждый раз покупаюсь на любую историю, неважно, это связано с кино, театром, телевидением или с каким-то проектом, я верю, что вот в этот раз получится, в этот раз случится. И когда получается хуже, чем я хотел, я расстраиваюсь.

Мы очень долго убеждали себя, что неважно, что ты снял или что ты сыграл, а важно, что ты за это получил, как ты это раскрутил. Как в результате ты оторвал свое и правильно себя спозиционировал. А то, что потом это кино никто не будет смотреть, и оно забудется сразу, как человек выйдет из кинотеатра... Сколько тебе заплатили? Ну ты молодец! И мы сами себя так научились оценивать. Я думаю, что это меняется, потому что это глупо для художника – мерить себя финансовым успехом.

Я не говорю, что художники не люди и им деньги не нужны, но это неправильно. Художник мерит себя по-другому. У него другая задача. Кроме личного успеха, все мы хотим, чтобы нас узнавали в троллейбусах и чтобы нас любили девушки по-прежнему, хотя нам лет уже много, и чтобы наша семья отдыхала в каких-то дорогих пансионатах, потому что мы умеем на своем творчестве поднять большую деньгу. Да, мы хотим, но дело не в этом… Можно ли это совмещать? Не знаю, говорят, что были великие творцы и при этом очень богатые люди…И все равно, главным для Баха, я думаю, был не его успех, а та музыка, которая у него получалась.

Сейчас я смотрю по исполнителям, кто какие песни берет, многие современные исполнители берут Высоцкого. И очень многие берут "Купола". Трудная песня, очень связана с тем, как он сам ее исполнял, и она звучит сейчас. Это ощущение чего-то непознаваемого в нашей жизни, в нашей стране, в нашем будущем.

"Грязью чавкая жирной да ржавою, вязнут лошади по стремена", ― это такой образ, который сейчас волнует. Пусть даже не в политическом смысле, а вообще. "Но влекут меня сонной державою, что раскисла, опухла от сна", ― это сейчас звучит.

При этом для многих звучат военные песни. Я общаюсь с Сашей Скляром, с Гариком (Сукачевым – Sputnik), с Сережей Галаниным, с ребятами, которые ездят (с концертами в зону СВО). И я тоже выступал для военных, но не там, не на фронте. И они говорят, что многие просят: "Спойте". И Саня (Скляр ― Sputnik) поет и "Песню евпаторийского десанта" ― "за нашей спиною остались падения, закаты", и "Мы вращаем землю". И люди просят и хотят это слушать. И им это дает силы.

Я смотрю, как совершенно молодые исполнители перепевают "Балладу о любви", которая написана 50 лет назад и написана, что называется, по заказу к картине. Пусть даже другу, который снимал картину "Стрелы Робин Гуда". Но эта песня ― для влюбленных она звучит. Они ее поют и поют о себе.

Я последний раз здесь был почти случайно с ребятами. Меня позвала команда по футзалу. Очень хорошая команда динамовская, они меня позвали, здесь был турнир, и хотя они проиграли белорусам, я с большим удовольствием приехал. Это было полтора дня. Сейчас вот на полдня я здесь. Но в другой раз, может, быть это будет не полдня. Может быть, это будет какая-то работа.

В 2010 году мы здесь снимали в двух аэропортах – минском и брестском. Снимали картину об отце моем. И с работой или просто так, я с уважением отношусь и к людям, которые здесь живут, и к вашей стране, и к тому, что у меня с ней связано. Я очень часто здесь бывал и работал. И играл в баскетбол, когда еще был совсем ребенком. И основные города ваши – и Витебск, и Барановичи, и Гомель я знаю, бывал. И, уж конечно, Минск.