75 лет со дня рождения Легенды №17 Валерия Харламова

Само появление на свет Валерия Харламова было необычным. Он родился в русско-испанской семье Бориса Харламова и Кармен Ориве-Абад, которую в СССР по-домашнему называли Бегонией. Мать Харламова была вывезена из страны в 12-летнем возрасте в 1937 году вместе с группой испанских детей, спасавшихся от гражданской войны в Испании. С испанскими детьми отец Харламова познакомился еще до войны, но в Москве испанцы стали болеть и их отправили на Черноморское побережье, откуда они вернулись после войны в Москву. С будущей женой Бориса Харламова познакомил его испанский друг. Родители Валерия Харламова работали вместе на московском заводе "Коммунар". Их брак зарегистрировали "вынужденно" через три месяца после рождения сына — у Бегониии в то время не было советского гражданства, только вид на жительство.

В спорт Валерия Харламова привела бесшабашность его отца. В конце 40-х — начале 50-х годов прошлого века климат был на порядок суровее, чем сегодня. Детские болезни: ангина, коклюш, ветрянка, скарлатина в то время не обходили стороной ни одного ребенка. Качество лекарств оставляло желать лучшего, простейший стрептоцид, неочищенный и дававший побочные эффекты, был в дефиците. Осложнения после болезней в то время были практически у всех детей. После тяжелейшей ангины у совсем юного Валерия Харламова был диагностирован порок сердца. Врачи запретили ему бегать, прыгать и даже плавать. А он, как и все дети, после школы сразу бежал на улицу. О том, что сын занимается в хоккейной школе ЦСКА знали только его сестра и отец. Это была их общая тайна от матери и от врачей, к которым раз в три месяца Валерия Харламова возили в Морозовскую больницу для осмотра. Бегония Харламова узнала о хоккейных тренировках сына последней. Узнала и... пошла смотреть тренировку.

В фильме, посвященном Валерию Харламову, премьера которого состоялась 10 лет назад, на мой взгляд, сказано главное — в его судьбе органично совпало общественное ожидание в советском обществе нового героя, который не будет совершать всемирно значимых поступков, а станет калькой того послевоенного поколения, оптимистичного и смелого, для которого "норма — не подвиг" станет основным лейтмотивом жизни.

Обычный юноша, из самой простой советской семьи при желании и трудолюбии оказался способным на покорение вершин мирового масштаба.

На самом деле эта кажущаяся простота и естественность происходящего есть обратная сторона абсолютного и безоговорочного таланта, который по воле Создателя появляется раз в 100 лет. Для Валерия Харламова тренер Анатолий Тарасов оказался тем "звездным билетом", который делает настоящую спортивную звезду звездой. В фильме "Легенда №17" есть эпизод, когда Харламова вместе с Александром Гусевым Тарасов отравляет в Чебаркуль на Южный Урал играть за местный армейский СКА прямо с аэропорта, куда они приехали чтобы лететь в Японию на товарищеские матчи. Все было гораздо проще — Валерию Харламову не открыли визу в Японию, вместо него с командой туда полетел Александр Смолин, которого в то время практически все рассматривали как новую мега-звезду советского хоккея. Это был фантастически талантливый молодой нападающий, о котором спортивный журналист Николай Викулов написал спустя много лет: "Память, потертая времени молью, но сохраняются в ней имена... Был в ЦСКА нападающий Смолин, лучшим считался на все времена". По иронии судьба Смолин и Харламов были очень дружны.

Педагогический риск Тарасова в отношении Харламова с Чебаркулем оказался на редкость удачным. Валерий Харламов в каждом матче за "Звезду" забивал по 6-8 шайб. "Советский спорт" - главная спортивная газета того времени, освещая матчи хоккейного чемпионата в Первой лиге писала в то время о Харламове много и охотно. Спортивный год для Валерия Харламова на Южном Урале закончился сверхудачно. Один из матчей на Кубке СССР, в котором "Звезда" в 35-градусный мороз принимала московский ЦСКА закончился вничью. Последний свой матч за "Звезду" Харламов сыграл 7 марта 1968 года, а 8 марта был уже дома в Москве и отправился к друзьям отмечать Международный женский день.

С конца 60-х годов ХХ века хоккей в СССР стал национальной идеей. В то время фотографии советских хоккеистов и первых космонавтов продавали во всех книжных магазинах и киосках "Союзпечати" на территории СССР. Феномен этого явления многие связывают с тем, что главным хоккейным болельщиком в СССР в то время был генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев, который много сделал для развития хоккея. Была еще одна весьма значимая политическая фигура того времени — это министр обороны СССР Маршал Советского Союза Андрей Гречко. Более спортивного министра в истории Вооруженных Сил СССР не было. Маршал Гречко отдавал предпочтение игровым видам спорта. Баскетбольный ЦСКА - сильнейший клуб в стране, футбольный ЦСКА чуть слабее, но с ним всегда считались, хоккейная команда ЦСКА - общепризнанный фаворит среди всех хоккейных клубов. Тоже самое было и на мировом уровне: баскетбольная мужская сборная — одна из сильнейших, с футбольной советской сборной было принято считаться, но не более. А советский хоккей был не просто игрой, а мировым брэндом СССР.

Легендарный "динамовец" Александр Мальцев вспоминал, что среди женской части населения СССР они были столь популярны, что однажды ему с Харламовым по почте пришел перевод от девушки из Воронежа на 100 рублей. В то время в СССР зарплата в 90 рублей считалась приличной. Как истинные джентельмены Харламов и Мальцев отправили этот перевод обратно.

В четырехлетие между олимпийскими играми в Гренобле в 1968 году и Саппоро 1972 года советский хоккей стал больше, чем спорт. Это была сплошная политика, как внутренняя, так и внешняя. После событий в Чехословакии все игры советской хоккейной сборной были сравнимы с военными сражениями. Больше всех в этих передрягах доставалось тренеру сборной Анатолию Тарасову, самым ярким финалом которого в его тренерской карьере стало создание легендарной тройки нападающих Михайлов-Петров-Харламов. Их совместное дебютное выступление на чемпионате мира в Стокгольме в 1969 году был столь ярким, что председатель Спорткомитета СССО Сергей Павлов своим решением присвоил звание заслуженных мастеров спорта СССР всем троим, минуя Тарасова. Разрешить внутренний и внешний конфликт в советской хоккейной сборной мог кто-то третий. Этим "третьим" стали канадцы, серия матчей с которыми состоялась в сентябре 1972 года.

Так в жизни бывает, что есть национальная идея, но нет национального героя. Должны сойтись одновременно несколько обстоятельств. В судьбе Валерия Харламова они сошлись в суперсерии с канадцами 1972 года. Это были самые длинные спортивные переговоры в мире о проведении матчей, идея которых принадлежала Анатолию Тарасову и Аркадию Чернышеву, с которой они обратились на правительственном приеме после Олимпиады 1964 года в Инсбруке к первому лицу СССР того времени Никите Хрущеву. Посредником в переговорах с импульсивным руководителем был первый космонавт Юрий Гагарин.

На уровне интуиции все понимали, что серия игр с канадцами не может быть провальной для советской сборной — законы спорта одинаковы для всех. Вся "накрутка" ситуации шла на политическом уровне. Отстранение Аркадия Чернышева и Анатолия Тарасова от руководства сборной было объективным — девять беспроигрышных чемпионатов мира, три Олимпиады — куда больше? В то время в Советском Союзе могли быть звезды, герои спорта. Но само понятие "национальный герой" был под негласным запретом. Само это понятие подразумевает не признание по вертикали, то есть с одобрения властей, а горизонтальное, принимаемое всеми слоями общества факта заслуг того или иного человека. Последним таким героем в СССР после Валерия Чкалова был Юрий Гагарин.

Дальше в монреальском форуме началась легенда, о которой до сих пор спорят все. Что сказал своим хоккеистам главный тренер сборной СССР Всеволод Бобров, когда команда проигрывала 0:2, мы не знаем. Мы знаем только то, что перелом в игре произошел после двух забитых шайб Валерием Харламовым во втором тайме. Эти две шайбы настолько шокировали вратаря канадцев Драйдена, что о них он подробно написал в своей книге, отдельно выделив Валерия Харламова. Профессиональное признание пришло к Валерию Харламову из Канады.

В советское время все спортивные звезды подавались только с глянцевой стороны. Об их реальной жизни говорить и писать не было принято. Массовый хоккейный болельщик не знал, что Валерий Харламов наполовину испанец. О том, что в 9-летнем возрасте он вместе с матерью и сестрой Татьяной был у бабушки в Испании, и в их приезд в этой солнечной стране выпал снег, знали только избранные. Всю информацию о хоккейной сборной, точнее сказать, команде ЦСКА, болельщики получали из воскресной 30-минтуной программы "Служу Советскому Союзу" - была такая передача, посвященная Вооруженным Силам. Все остальное находилось в пределах "сарафанного радио", которое работало безотказно.

Четырехлетие между Саппоро-72 и Инсбруком-76 – это время безоговорочного доминирования советской хоккейной сборной. Никто не сомневался в победе сборной СССР. Вопросом был итоговый счет матчей. В то время ударная советская тройка нападающих Михайлов-Петров-Харламов воспринималась как единое целое – их выход на лед означал, кульминацию всего матча, итог которого предопределен. Все изменилось после первой автомобильной аварии, в которую попал Харламов. Травмы быль столь серьезными, что у врачей были сомнения сможет ли он ходить. Врачи сделали невозможное, они по сути его "склеили". Вернул в хоккей его Тарасов, который в то время тренировал детей и был председателем детского хоккейного турнира "Золотая шайба". В фильме "Легенда №17" есть потрясающая сцена, когда Харламов тренируется вместе с детьми, но сам до конца не понимает, где он оказался. "Валера, я сказал "вертолетики". Это и тебя касается. Теперь это твоя команда", - исполнение роли Анатолия Тарасова Олегом Меньшиковым в этом фильме не хуже, чем исполнение роли Харламова Данилой Козловским. У Анатолия Тарасова было много побед с хоккейной сборной. Но та человеческая и тренерская планка, которую он взял, дав второе рождение Валерию Харламову в хоккее, стоит на особом месте.

После травмы Харламов вернулся в другую сборную и другой клуб. После провальных чемпионатов мира 1976 и 1977 годов, когда сборная СССР стала сначала второй, а затем третьей, главным тренером ЦСКА и сборной СССР был назначен Виктор Тихонов. Единого мнения в оценке этого тренера сегодня нет ни у кого. Многие считают его великим, аргументируя это тремя олимпийскими победами советской сборной под его руководством. Я принадлежу к тем, кто считает иначе. Важно ведь не как работать, но и с кем работать. Подводя итоги самой шумной и скандальной Олимпиады в Солт-Лейк Сити легендарный тренер по фигурному катанию дочь Анатолия Тарасова Татьяна Анатольевна в шумном спортивном ток-шоу того времени заметила, что подготовка спортсменов мирового уровня самый длительный производственный процесс. Он занимает от полутора до двух десятилетий. Но и победный тренд в этом вопросе имеет точно такие же временные рамки. Для российской сборной этого запаса хватило на 15 лет до игр в Турине. Это вполне относится и к тренеру Виктору Тихонову, который побеждал на заделе, оставленном его предшественниками в течение 15 лет. Этот задел закончился в 1992 году победой в Альбервиле Объединенной команды, а через два года в Лиллехаммере российская сборная под руководством того же Тихонова стала только четвертой, проиграв полуфинал шведам и матч за бронзу финнам.

Это то, что мы знаем сегодня. Во второй половине 70-х годов в советской сборной все было несколько иначе. Виктору Тихонову было некомфортно с тем составом сборной, который ему достался, а хоккеистам было некомфортно с ним. Тренироваться у тренера, для которого слово дисциплина имеет абсолютное, но крайне расплывчатое значение, а аргументом в споре являются "полномочия, полученные в ЦК КПСС" можно только в силу обстоятельств непреодолимой силы, когда уходить некуда. Для спортсменов уровня Валерия Харламова это было дополнительным испытанием.

Аркадию Чернышеву, Анатолию Тарасову и Всеволоду Боброву нужны были непобедимые хоккеисты, а Виктору Тихонову послушные. Первое, что он сделал на посту главного тренера сборной и ЦСКА – "раскассировал" легендарную тройку нападающих Михайлов-Петров-Харламов. Вместе они уже не играли.

Все претензии к тренеру Тихонову по поводу того, что он не включил в состав команды Харламова на Кубок Канады, проводимый в начале сентября 1981 года, и это косвенно послужило причиной его гибели 27 августа 1981 года, носят этический характер. Ссылки тренера Тихонова на возраст хоккеиста, плохую форму выглядели и в то время весьма сомнительными. Популярность Харламова в Канаде была не меньшей, чем на родине. Симпатий к тренеру не добавлял и тот факт, что он не разрешил игрокам сборной за свой счет вылететь на похороны своего товарища. Эта мелочность будет дорого стоить самому Тихонову. Во времена Горбачева он не заметит, что его спортивное "крепостное право" для хоккеистов сборной и ЦСКА закончилось, и он попытался не включить в состав сборной Вячеслава Фетисова, команда взбунтовалась. Не помогло даже вмешательство министра обороны СССР маршала Дмитрия Язова, который попытался образумить "бунтовщиков" страхом оказаться в дальних гарнизонах. Виктор Тихонов в отставку тогда не ушел. А сборная команда СССР продолжала побеждать. Хоккей вещь серьезная, у него свои законы и правила, своя инерция и свои герои.

Валерий Харламов совпал с нашей национальной традицией во всем. И полностью выразил национальный характер, свойственный поколению, к которому принадлежал. Наши национальные герои долго не живут. Они нужны власти и обществу, но вызывают полное отторжение у бюрократии, которая хочет ими управлять, но не знает как. Так случилось с Валерием Чкаловым, Юрием Гагариным. Национальному герою всегда нужен сильный соперник, постоянное преодоление себя и внешних обстоятельств. Он должен постоянно подтверждать свой статус, проявляя огромное мужество, сжигая себя со всех сторон. Харламов был открыт, спонтанен, удачен и вместе со всем этим обаятелен для всех, кто его видел и знал. Его смерть стала не финальным итогом предельно спрессованной короткой жизни, а началом того, о чем говорит название фильма о нем "Легенда №17".