Как Минск стал Меккой для спортивной гимнастики СССР

Колумнист Sputnik Игорь Козлов поговорил с Александром Жихаревичем, который в 1972 году был государственным тренером БССР по спортивной гимнастике, а сейчас живет в США, о том, какая подготовка предшествовала тому историческому спортивному событию.

– Александр Борисович, вы были одним из архитекторов гимнастического триумфа в Мюнхене. Какие наиболее яркие события из того времени остались в памяти?

– Я хотел бы сделать некоторое уточнение. Я был государственным тренером БССР по спортивной гимнастике. По сути менеджером. Сегодня мало кто знает, что советские гимнасты финальные сборы перед олимпийскими играми проходили в двух городах: до 1972 года в Москве, а начиная с 1972 года и до распада СССР – в Минске.

Идея переноса сборов сборных команд СССР по спортивной гимнастике в Минск принадлежала мне. Ее поддержал Герман Матвеевич Бокун. Помимо того, что он был тренером четырехкратной олимпийской чемпионки по фехтованию Елены Беловой, Бокун в то время был заместителем председателя Спорткомитета БССР. Обстановка для этого была благоприятная.

В 1971 году в Минске мы успешно провели чемпионат Европы среди женщин, в то время мужские и женские чемпионаты проводились раздельно. Наша Тамара Лазакович разделила чемпионский титул в абсолютном первенстве в Людмилой Турищевой. В соревнованиях на отдельных видах у них с Турищевой тоже была боевая ничья – и у той, и у другой по два золота на отдельных снарядах. 1971 год был годом Лазакович, помимо этого она стала абсолютной чемпионкой на Спартакиаде народов СССР и подтвердила этот титул на чемпионате страны. В командных соревнованиях среди женщин белорусские гимнастки впервые стали первыми.

Этот титул они подтвердили и четыре года спустя в 1975 году. В переводе на сегодняшний язык это означает, что если бы женская сборная по спортивной гимнастике выступала отдельной командой на соревнованиях мирового уровня, то сборная БССР того времени по минимуму была бы в призерах в командном первенстве. Возможно, стала бы и первой. Это был самый сильный состав белорусской женской сборной за всю ее историю.

– Какие цели вы преследовали, предлагая провести финальный сбор в Минске перед Мюнхеном?

– Мы об этом не думали. Все складывалось само собой. У меня к тому времени сложились очень хорошие отношения с главным тренером женской сборной Ларисой Семеновной Латыниной и Владимиром Ивановичем Смоленским, который отвечал за мужскую сборную. Они оба позитивно восприняли эту идею. Им нужна была в некотором смысле смена обстановки.

Был у нас и корыстный интерес в хорошем смысле этого слова. В то время Международная федерация гимнастики бесплатно передавала каждой сборной, участвующей в Олимпиаде, комплект снарядов и оборудования для их подготовки. В СССР подобное оборудование не производилось, а о закупках его за валюту могли мечтать только неисправимые романтики. Мы получили гимнастические снаряды немецкой фирмы "Spieth /Esslingen", для простоты произношения которой дали ей русскоговорящее название "Спиц", а поролоновые маты поставила компания "Сорнеж".

В то время было принято решение, что соревнования должны были проходить не на гладкой поверхности, а на помосте, который возвышался над полом на высоте один метр 10 сантиметров. Такой разборный помост также входил в перечень гимнастического оборудования, в придачу к которому был поставлен спецковер для вольных упражнений. Он был не такой пружинистый, как сегодня, а двойной, гасящий отдачу от пола на тело спортсмена при приземлении. Расстановка снарядов в минском Дворце спорта была такая же, как и в Мюнхене. Мы максимально приблизили тренировочную обстановку к той, какая должна была быть во время соревнований на Олимпиаде.

Было оборудовано дополнительно три разминочных зала: на улице Тарханова в спортшколе-интернате, в "Трудовых резервах" – в 100 метрах от Дворца спорта на площади 8 Марта – сегодня это центр по акробатике и батуту, третий зал находился на Тракторном заводе в спорткомплексе "Красное знамя". Все спортсмены жили в гостинице "Юбилейная".

– Какова была обстановка в сборной?

– Очень напряженной, а в женской сборной даже нервозной. В той ситуации это было нормально. Уровень женской спортивной гимнастики в СССР того времени был таков, что страна могла выдвигать два состава сборной и они бы конкурировали между собой. Безоговорочно в Мюнхен отбиралась только Тамара Лазакович в женской сборной и Александр Малеев в мужской. Лазакович на тот момент рассматривалась как главная соперница Людмилы Турищевой. Участие в играх Ольги Корбут и Антонины Кошель было под вопросом.

Отношение к Ольге Корбут и ее тренеру Ренальду Кнышу в то время в сборной было сдержанно напряженным. Их серьезно опасались, но старались не подавать вида. Ренальд Кныш впервые был вызван на сборы только в Минске. До этого все его ученицы на сборы ездили без него. В тренерском сословии того времени был Ренальд Кныш и все остальные. Мое определение "все остальные" не подразумевает ничего уничижительного. Среди "всех остальных" были уважаемые и заслуженные тренеры, ученицы которых добились больших успехов. Но гением был только Кныш.

Вся мировая гимнастика сегодняшнего дня – это идеи и элементы, основу которых заложил Ренальд Иванович. Мы как-то считали, автором какого количества гимнастических элементов он является. Получилась цифра 70 с хвостиком. Его невозможно было представить в компании с другими тренерами, которые в гостиничном номере после тренировки могли "расслабиться беленькой". Он по жизни был непьющим человеком. Я никогда не слышал, чтобы Кныш ругался матом. Он был непонятен практически для всех и все это переносилось на Ольгу Корбут. И это непонимание рождало опасение и страх, которое могло быть преодолено его соперниками-тренерами только в закулисной околоспортивной борьбе.

– И все же Корбут попала на Олимпиаду в Мюнхен и произвела там фурор. Это правило всех великих или исключение?

– С годами я на многое из того, что было, смотрю по-другому. Как это ни парадоксально, но для Корбут и Кныша главным было пройти последний предолимпийский отбор в Минске. Кныш потребовал заменить программу в вольных упражнениях, включая музыку. Подготовленные к тому времени "вольные" у Корбут давали ей максимальную оценку 9,3 балла. Для Ренальда Ивановича этого было мало. В короткий период времени все получилось. В то время хореографом сборной была бывшая балерина Галина Саварина, она поставила Ольге новые вольные упражнения. Активно участвовал в этом аккомпаниатор сборной Евсей Веврик. Сегодня мы привыкли к тому, что музыка звучит в записи, а в то время гимнастки выступали под живое сопровождение.

Следующее испытание было более серьезным. Был достаточно серьезный инцидент с Ольгой Корбут. Разбирательство ни к чему не привело, виновника в той ситуации не нашли. История была скандальная и грязная. Было принято решение, что Корбут в Мюнхен не едет. В той ситуации Герман Матвеевич Бокун под свою ответственность дал личные гарантии председателю Госкомспорта СССР Сергею Павлову в письменном виде и Корбут была включена в состав советской сборной.

Свой "звездный билет" в Мюнхен Ольга Корбут получила из рук Германа Бокуна. Он был абсолютной величиной не только в белорусском, но и во всем советском спорте. 27 августа исполняется сто лет со дня его рождения.

– При жизни Ренальд Кныш говорил мне, что Ольга Корбут в Мюнхене была готова на абсолютный результат – шесть из шести золотых медалей. Что вы думаете по этому поводу?

– Готова-то она была, но кто бы дал это сделать? Ее ошибку на коронных брусьях, когда, делая вис на жерди, уперлась в мат ногами, я могу объяснить только психологическим перенапряжением во время подготовки. Она тогда потеряла целых два балла, в итоге в абсолютном первенстве став седьмой.

Для многих гимнасток не только тогда, но и сегодня, это великолепный результат. Не будь этой ошибки, она была бы первой в абсолютном первенстве. А дальше все могло пойти по нарастающей. Но надо было "поделиться со спортсменками из ГДР – Карин Янц из ГДР увезла их Мюнхена два золота на отдельных снарядах. Корбут и так стала в Мюнхене мега-звездой, а что было бы если она вышла бы на абсолютный результат – здесь я уверенно сказать ничего не могу. Соперницы были у нее очень серьезные. Ярких и знаковых побед в советской сборной было много, но мюнхенские игры вошли в историю как "Олимпиада Ольги Корбут".

– Что было самым необычным не только для вас на тех сборах?

– Приезд на тренировку к спортсменам Петра Машерова и Геннадия Жабицкого. Петра Мироновича знают все, а Жабицкий в то время был заведующим общим отделом ЦК КПБ. Они приехали с утра, никого из тренеров и администрации не было. Спортсмены поставили столы, принесли стулья и состоялась беседа. Для всех это было откровением, когда первые лица республики просто так могут приехать, встретиться и поговорить со спортсменами безо всякой подготовки.

– Каким вам видится сегодня первый предолимпийский сбор в Минске перед Мюнхеном-72?

– Самые светлые воспоминания. У нас все получилось. С того времени Минск стал Меккой для спортивной гимнастики СССР. Все предолимпийские сборы проводились неизменно у нас. С Мюнхена три спортсменки приехали с титулом олимпийских чемпионок – Ольга Корбут, Тамара Лазакович и Антонина Кошель, а Владимир Щукин и Александр Малеев с мужской сборной выиграли командное "серебро". Но те эмоции, которые мы испытали в то время, остались с нами навсегда.