Второй шанс: в Беларуси хотят снять новый фильм по роману Короткевича

Между этими двумя знаменитыми людьми в свое время была договоренность, что именно Никифоров экранизирует "Черный замок Ольшанский", но, увы, тогда это не случилось. Однако судьба спустя почти 40 лет дает режиссеру второй шанс.

Это может произойти в рамках национального проекта Министерства культуры Беларуси. Вячеслав Никифоров подал заявку на съемку фильма по роману Владимира Короткевича "Христос приземлился в Гродно". А еще он написал писателю письмо. Туда, в вечность…

Колумнист Sputnik Евгений Огурцов встретился с режиссером и поговорил с ним о Короткевиче и фильме, который планируется снять по роману белорусского писателя.

– От любви к истории! Ведь Владимир Семенович Короткевич – один из самых историчных классиков белорусской литературы. Он и сам уже история. А его герои из XVI века ("Христос приземлился в Городне") по духу и сути – современны.

Почему XVI век? В то время город с Магдебургским правом, а Гродно его имел, характеризовался как центр торговли, геополитический перекресток интересов всей Европы, сосуществование мировых религий и конфессий.

Автор вводит нас в мир известных, но удивительных исторических фактов, они начинают взаимодействовать как аккорды из нот, как цвета в колорите. Ассоциации нарастают как снежный ком.

– Ну нет. У Короткевича не так. Симпатии и участие писателя обращены к народу, к тем, кто является солью земли и без кого нет государства. И, как всегда, труднее всех простому люду… как всегда - что же так банально? Неужели нельзя раз и навсегда наладить счастливую зажиточную жизнь? Увы, нельзя! Так устроен мир. Добро и Зло. Утопии и великие мечты о светлом будущем, Платон и Кампанелла, Адам Смит и Карл Маркс. Человечество жадно стремится в будущее, оседлав прогресс, веру, повинуясь идеям и страстям, нередко не самым возвышенным…

– А разве мы не сами делаем жизнь такой, какая она есть? И можем начать разбираться, кто и что делает. Как верим, как любим, как трудимся? Какие ценности преобладают в нашем бытии, какие деяния совершаем, как отличаем подлость от благородства и мужество от слабодушия? Все без исключения – воины и правители, священнослужители и градоначальники, ученые и поэты, скоморохи и музыканты, сапожники-кулинары-брадобреи-костоправы-ремесленники – все они, простые смертные, хотят есть и пить, их дети и дети их детей вплоть до нас, сегодняшних, нуждаются и в хлебе насущном как в духовной пище, и в хлебе как в хлебе. Закрадывается подозрение, что более всего как в хлебе.

– Нет, Евгений Евгеньевич, вот вам второе открытие от автора: во все века были, есть и будут труженики, которые повинуются, прежде всего, времени года и природе, взращивая хлебные зерна, добывая пищу – наши кормильцы. Вот им-то во все времена было труднее всех, по той хотя бы причине, что некогда им глупостями заниматься: выяснять отношения с обидчиками, бражничать и наживаться за счет ближнего. И более всех они нуждались в хлебе духовном, это они – "нищие духом", т.е. жаждущие Духа Святого.

– Наш мудрый автор, уведя нас в глубь веков, расширив наш кругозор и разбросав загадки, создает ситуацию, в которой положение народа-труженика ухудшается, фарисеи изощряются в интригах, уклоняясь от гнева людского, нет хлеба, так вбросим что-нибудь этакое, и назначают "Христом" школяра и скомороха, простого православного "из народа" Юрася Братчика! А надо сказать, что в те далекие времена люди были весьма бесхитростны и всем существом верили, что когда станет совсем невмоготу, тут и явится Сын Божий.

– Да, возникает конфликт конфликтов: с одной стороны герой, Юрась Братчик, проникшись Словом Божьим, совершает столь же высокие поступки, как бы вырастая из себя, берет под свою защиту униженных… с другой – служа людям, он достигает своих целей огнем и мечом, впадая в святотатство и, становясь, по сути, антихристом, присвоившим имя Спасителя. Об этом будет фильм.

– Да, такой путь возможен, но наш герой его прошел не до конца. Удивительное по глубине мысли и художественному чутью завершение истории самозваного Христа: автор не позволяет Юрасю уподобиться Сыну Божьему через Распятие и отправляет его туда, где испокон веку его место – к земле. "Вышел сеятель сеять на нивы своя" – последняя строчка романа.

– Вовсе не один. Вот как ранее выводился смысл существования другими гениями Европы. Вольтером, к примеру: "Надо возделывать свой сад". Или самим Пушкиным: "Не для житейского волненья, Не для корысти, не для битв, Мы рождены для вдохновенья, Для звуков сладких и молитв". Выдающийся европеец Короткевич счел миссию Сеятеля наивысшим предназначением человека. Синонимы слову "сеятель" - труженик, гражданин, человек.

"…Итак, в Городне появляется труппа лицедеев, сборище комедиантов, а попросту – шайка бродяг и жуликов. И предводитель этого сброда Юрась Братчик ничуть не лучше всех остальных – точно такой же мошенник и плут, хоть и образованный, с ясным умом. Он высмеивает торговцев, попов и вообще власть. Делается популярным, а в местечке голод, растет народный гнев. Фарисеи решили использовать это в своих корыстных целях и под угрозой пыток заставили компанию Юрася сыграть вживую роль Христа и 12 апостолов.

И случилось чудо. Войдя в роль, Псевдохристос обнаруживает, что люди приняли его всерьез. И не только потому, что не догадываются, кто он на самом деле, нет, просто они отчаянно нуждаются в духовном предводителе, чтобы и самим почувствовать себя людьми.

И мы видим, как он начинает меняться, как, противясь поначалу той "святости", которой его наделили, он уже пытается ей соответствовать, как постепенно, благодаря его благим делам, в него входит Дух Святой и подспудно внушает Юрасю мысли Бога и, как полагается, мысли перерастают в поступки. И однажды, взглянув на мир глазами Бога, Братчик оскорбился и, как и Христос за 15 столетий до него, кнутом изгнал из храма торговцев. И люди уже безоглядно поверили в него, да и сам Юрась как бы окончательно переродился: более он не запятнает себя ни одним бесчестным поступком.

Окруженный все растущей толпой, идет он от селения к селению, от городка к городку, и люди поднимают голову и тоже начинают меняться. А Дух Святой делает слова Юрася все более Божьими, поступки – все более совершенными, и людям и впрямь начинает казаться – вот оно, Второе Пришествие Сына Божьего на земле".

"Церковники, поняв, куда завела их собственная игра, идут на новоявленного "Мессию" войной, хитростью и силой пытаясь уничтожить его, но "Христос" уже неуязвим: кольцо народной любви надежно защищает его. И вот он уже берет Городню, и люди начинают жить в этом городе новой, свободной жизнью. Но разве можно создать Царствие Божие в одном, отдельно взятом городе?

"Христос" не хотел насилия, он избегал его. И сам оказался против него бессилен, превратившись, по-сути, в антихриста. Враг ворвался в город хитростью. И была страшная ночь резни, нескончаемая вереница казненных верующих. Юрась был схвачен, и был суд Синедриона, и был местный Пилат, и крестный путь на местную Голгофу, и крики "Распни его!" "Сын Божий" сталкивается с сильными врагами, предательством, человеческой косностью и… терпит поражение.

А что же его апостольская шайка? 10 из 12 "апостолов" не идут на крестные муки вслед за "Учителем", на протяжении всего романа они своими делами всячески дискредитируют его и его дело, а в финале предают и продают его оптом и в розницу, каждый из них получает свои 30 сребренников. И они уходят в безвестность, в забвение. И только двое из них остаются с "Христом" до конца – "Фома Неверующий" и "Иуда Искариот". Только они провожают его на "Голгофу" и воссоединяются с ним впоследствии.

Гений автора избавляет героя от распятия, но озадачивает нас: трудно поверить, что причина тому – жалость и сочувствие. Возможно, авторский расчет направлен на героизацию народных масс: многочисленные обретенные в борьбе сторонники и друзья в последний момент спасают "Христа" от распятия и расправляются с его врагами? И в это чудесное спасение искренне хочется верить. Да и почему не верить: разве есть предел для людской благодарности? И разве простой земной человек может до самого конца повторить путь Сына Божия?"

– Еще как можем. И более того: героем на все времена. Для читателя с проснувшимся историческим чутьем ясно, что есть так называемые "вечные времена", как и вечные ценности.

Увидим: во все времена есть герои.

– Ну, прежде всего, это человек, которого я принимаю всей душой и, как говорится, без оглядки. Я как бы сам назначаю себе героя. Потому что узнаю в нем себя. Только он лучше, чем я. Сильнее. Храбрее. Красивее. Умнее. Благороднее. Честнее. Идеальнее. И вот история тем хороша, что она не дает забыть, что такие герои были, есть и будут. И что прежде чем стать литературным или киногероем, каждый из них был таким же, как мы. И когда перед ними вставал выбор – честь или бесчестие, правда или ложь, они выбирали то, что выбрал бы и я.

Но герой – это оформление литературы и кино, а они не могут быть полнее и универсальнее, даже фантастичнее, чем сама жизнь. И откуда взяться герою, разве что выдумать его. Казалось бы, в сказках так и делается. Ан нет! Народ туда вводит героев, бывших в реальной жизни. И в нашей жизни они есть.

Среди тружеников – кто-то трудится лучше многих. Среди художников и спортсменов – кто-то от Бога талантливее, выносливее. Среди воинства – с риском для жизни интересы Родины защитил. Вырастил детей. Честен был с людьми. Не обижал слабых. Перед подлостью не пасовал.

Подражая героям, мы тренируем готовность к подвигам, закаляя характер и моделируя в себе типы гражданского поведения.

А в финале руки любимой девушки снимут Юрася Братчика с креста, очищенного, как и он, живой водой Немана. Теперь не будет лжи, а будет правда, а ее говорить легко и приятно.

Как итог. Писатель и режиссер сошлись во мнении, что человек полуосознанно примеряет функцию Бога на себя, вспоминая об образе и подобии божьем, смотря на небо и восхищаясь закатами и рассветами, впуская в себя великолепие и величие земного мира. Юрась Братчик до конца путь Христа не прошел, но борьба с собой не была напрасной, он поднялся над собой, осознав, что он не Бог и его стезя быть сеятелем, то есть человеком.

Режиссер Никифоров назвал свой будущий фильм исторической гротеск-драмой, осознанно ставя гротеск выше драмы, готовя зрителей к сюрпризам преувеличения и элементам фантастичности. Так что фильм с названием "На Беларуси живет Бог" уже готов. Нам остается узнать, когда прозвучит команда "мотор", и разобьет ли Вячеслав Никифоров традиционную тарелку на первом дне съемок?