Ученые забили тревогу из-за массовой гибели пчел в России и других странах мира: популяция насекомых снижается практически повсеместно.
Sputnik побывал в одном из отечественных хозяйств и выяснил, есть ли угроза для белорусских пчел, что мешает этой сфере процветать и почему большинство пчеловодов – частники.
Иван Иванович Климко пчеловодит больше трех десятков лет. Он потомственный пасечник: сперва наблюдал за отцовским делом, а потом и сам втянулся. Если совсем честно, откровенничает собеседник, просто нужно было на что-то жить, и когда-то это дело полностью обеспечивало всю семью. Позже он десять лет посвятил работе на Ждановичском агрокомбинате в Минске, а теперь вернулся на малую родину, в Столбцовщину: главенствует на пасеке предприятия "Вишневецкий-Агро".
"Я и своей пасекой занимался – она у меня всегда была для подстраховки. В этом году одна пчелосемья принесла мне 75 кило меда! Можно сказать, это рекордная для Беларуси цифра. А вот в Краснодарском крае, где длинное хорошее лето, с одного улья можно и вдвое больше собрать", – делится пасечник.
На пасеке
С десяток лет назад "Вишневецкий-Агро" не баловался, а всерьез занимался пчеловодством: внушительную пасеку заполняло 120 ульев. Потом руководители предприятия стали сменять друг друга, здешний пчеловод решился работать на себя, все посыпалось. А этой весной было решено возродить медовое дело.
"Хозяйство возглавил Иван Васильевич (Кравчук – Sputnik), и если бы не он, на месте пасеки так и был бы пустырь. Сейчас у нас 17 ульев, но стоит задача уйти зимовать на 32 пчелосемьях, а в следующем году увеличить их количество до полусотни", – делится планами Иван Иванович, показывая свои владения.
Участок опытный пчеловод выбирал сам. Под производственные помещения приспособят пришедший в запустение сельский клуб – осталось только отремонтировать. В здании даже класс учебный хотят оборудовать: сюда станут водить школьников на факультативы по пчеловодству.
…На территории сторож сгребает сухую листву с травы, в сторону пасеки смотрит тепло и уверяет: знаете, какие умные пчелы? Уж точно умнее, чем многие люди.
"Вот, смотрите: стоят еще и старые ульи, но некоторые уже отремонтировали, конструкция – моя", – хвастается пчеловод, обводя рукой пасеку, и добавляет: "Пасека была и правда убитая, нужно все починить, так что заселены пока не все "домики". Мои пчелки любят простор, так что в каждом будет 31 гнездовая рамка, но это тонкости. В общем, ремонт идет, полностью все вычищаем и по-новой обиваем".
Медосбор в этом сезоне уже завершился: Ивану Ивановичу предстоит еще подготовить ульи к зимовке, он уже купил новый утеплитель и даже успел частично оборудовать им конструкции. Говорит, что без пчеловода пчелиным семьям зимуется тяжело – их может погубить голод.
В холода пасечник поддерживает пчелу сахарным сиропом, который в самом обычном пакете опускает прямо в улей: по осени в Вишневце много падевого меда, но его, такой густой, пчела не берет и гибнет.
"Сахарный сироп – углеводный корм, который усваивается практически полностью (не переполняет, простите, пчелке кишку). А они ведь очень чистоплотные: представьте себе, с самого ноября и до первого вылета все держат в себе", – с воодушевлением делится пасечник.
Пчеловод ведет нас знакомиться с одной из семей, но предупреждает: долгое время с пчелами не проводили племенную работу, так что они агрессивные и могут быть не рады гостям. Сам он улей открывает без страха, буквально голыми руками – с закатанным по локоть рукавом.
"Не стойте здесь, на лету у пчел, им это точно не понравится. Вот, смотрите, сколько на рамке. Я меняю всю пчеломатку, привожу свою – Бакфаст (для этой породы когда-то скрестили все, что только можно было), они очень работоспособные. Меняю, чтобы пчелы не ройливые и не злобливые были", – поясняет пасечник.
В этом году каждый из десятка "рабочих" ульев принес пасечнику только по 10 кило меда, но он убежден, что в следующем году, когда он доведет пасеку до ума, со всех соберут по 20-30 килограммов, а когда-нибудь и по 50: не все же сразу.
"Может быть, я даже поставлю в здании линию для фасовки меда – нужна ведь небольшая совсем. Я хочу выйти на рентабельность пасеки, для начала хотя бы в ноль", – делится надеждой Иван Иванович, опуская на улей крышку и стягивая защитную маску.
Страшен ли Беларуси мор пчел "как в России"
Пчеловод с сожалением кивает – мол, о массовом море пчел в соседней стране из-за химобработки полей слышал много. Говорит, в Беларуси все не так плачевно.
"В моей практике отравления пчел пестицидами не было вовсе. В Беларуси все жестко: есть закон и ветеринарные правила содержания пчелы, которые необходимо соблюдать. По ним полагается за три дня оповещать пчеловода о планируемой обработке полей, учитываются даже погодные условия, иначе – наказание.
Но пчеловоды ведь понимают, что агрономам надо защищать растения, так что договариваемся. Я вот прошу обрабатывать поля химией после восьми или девяти часов вечера. Разложение препарата происходит за ночь: при таком графике пчела, вылетев утром, остается чистой и никакой "отравы" в гнездо не несет", – делится опытом пасечник.
По его словам, отравление пчел химией ни с чем не спутать, в первую очередь потому, что неизбежна массовая гибель: стоит заразиться одной, пострадает весь улей.
"Заражение происходит через нектар. Пчела-сборщица приносит его в гнездо, из хоботка в хоботок передает пчеле-приемщице. Та раскладывает его по ячейкам, из которых его берут другие пчелы-приемщицы, чтобы переработать (и сделать, собственно, мед).
Все эти пчелы пропустили отраву через себя. Сборщица упадет первой от большей концентрации, приемщицы – чуть позже, успев до этого раздать нектар молодняку. В результате отравлен оказывается не только весь улей, но и, конечно, мед, который получает потребитель", – качает головой Иван Иванович.
По его словам, в белорусских лабораториях доступны необходимые в этом случае исследования, но диагностика весьма сложная и дорогостоящая: пчеловоду придется заплатить около 400-500 рублей.
"Пчелы в России гибнут не только из-за химии. Во-первых, они там только начали работать с рапсом и пчелой, ничему еще не научились толком; во-вторых, в РФ порой встречаются плохие ветеринарные препараты: некоторые попросту не срабатывают – китайский фальсификат", – уверен пчеловод.
Основная же беда белорусской пчелы – непобедимый на данный момент клещ варроа, привезенный когда-то из Африки.
"Пчелка ведь болеет, как человек. А клещ этот – как колорадский жук почти, от него крайне тяжело избавиться. В Европе для борьбы с ним используют кислоту, но ею и сама пчела травится, и люди. Так что я выбрал другой способ: на зиму добавляю в сахарный сироп отвар полыни – клещ не любит инородные запахи", – рассказывает пасечник.
Иван Иванович убежден: вымирание пчелы может обернуться настоящей катастрофой, даже повлечь гибель человечества. "Заменить ее – основного опылителя – попросту некем. Если вымрет пчела, будет нечем кормить корову, значит, не будет мяса и молока. Пускай зерно пчела не опыляет, но урожайность при опылении существенно растет", – утверждает пасечник.
Беда пчеловода: мало платят и недооценивают
"Пчеловодство в Беларуси уходит в частные руки. С какой-то стороны это даже хорошо: появляются хозяева, которые производят хороший мед, а его количество даже увеличивается, поскольку люди заинтересованы зарабатывать. Но государство-то теряет!" – рассуждает пчеловод.
Виновно в этом, считает Иван Иванович, в том числе и профильное Министерство сельского хозяйства: зачастую пчеловоду мало платят, требуя от него рентабельности и не понимая, что прибыль от проданного меда – это далеко не все. 90% этой самой рентабельности – в опылении.
"Мы с Гродненским университетом проводили эксперимент по опылению рапса. Если вблизи полей установить ульи, урожай повышается на 30% (это по тонне с каждого гектара!). Еще опыляли плодовый сад: там результат и вовсе выше вдвое, а то и втрое. Три яблока ведь лучше одного?" – задается риторическим вопросом пчеловод.
Иван Иванович соглашается: содержание пасеки действительно затратно для колхоза. Однако минус этот – только на бумаге, и то из-за неверных подсчетов.
"Кажется, все так: за сезон я получил всего 10 кило меда с одной пчелосемьи, на зарплату мне ушло куда больше. Но мед – это 8% рентабельности! В конце концов, даже помимо неучтенного опыления, приносящего прибыль, есть еще перга, пыльца, прополис, маточное молочко, трутневый гомогенат, подмор – все это покупает население за вполне себе реальные деньги", – утверждает пасечник.
Он убежден, что в настоящее время государство и вовсе отстранилось от вопроса, совсем не уделяет сфере внимания. Вот и становятся пчеловоды и матководы частниками.
С кадрами – беда
"В Смиловичском колледже – единственном в стране учебном заведении, которое выпускало пчеловодов, – осталось только заочное отделение, дневное закрыли лет пять назад. В Беларуси даже нет пчеловодов с высшим образованием, в то время как это не баловство, а серьезная наука", – сетует пчеловод.
Он убежден, что к медовому делу необходимо привлекать молодежь. По его словам, вопросом пчеловодства начал всерьез заниматься гродненский вуз: так, один из местных преподавателей Николай Халько, когда-то работавший технологом в питомнике союзного значения "Красная поляна", из года в год проводит курсы, а после защиты докторской намеревается даже кафедру открыть.
"Я со своим опытом смогу подготовить пчеловода за один год: зимой – профессиональной литературой, в сезон – практикой на пасеке. Но есть еще матководы, на обучение такого специалиста может уйти больше пяти лет. В Беларуси сейчас и тех, и других не хватает", – делится Иван Иванович.
Как определить, что мед – высокого качества?
"Мед, который в Беларуси продают под видом российского, – в большинстве своем фальсификат по доллару за килограмм. Проблема в том, что определить, высоко ли качество меда, сложно даже в лаборатории.
Больше скажу: в России есть заводы по производству меда, который никогда не видел пчелу (и речь не об искусственном). В нем содержатся все необходимые вещества, и кристаллизуется он как положено, и называют его пчелиным, и продают всех сортов – от гречишного до липового", – говорит пчеловод.
По словам пасечника, даже кристаллизация меда не является стопроцентным показателем того, что он – качественный. А сам процесс и его срок зависят от соотношения глюкозы и фруктозы.
"Рапсовый мед на холоде кристаллизуется в течение пяти дней за счет высокого содержания глюкозы. Тот же процесс у лесного меда может растягиваться на несколько месяцев только потому, что в нем больше фруктозы. А падевый мед может не кристаллизоваться вовсе", – делится опытом профессионал.
В общем, говорит Иван Климко, все зависит от совести пчеловода – мед слишком просто фальсифицировать.
"В царской России пчеловоду, который выступал свидетелем в суде, разрешали не клясться на Библии: вы только представьте, насколько верили его слову! Проверить сложно, но один из способов такой: опускаешь ложку в мед, поднимаешь, а он тянется вниз струйкой; если через некоторое время она не обрывается, значит, в меду очень много сахара", – наставляет Иван Иванович.
Буду пчеловодом! Сколько это стоит?
- Пчелиная семья стоит около 100 долларов.
- Готовый улей (в зависимости от того, какой он – многокорпусный или со сложной конструкцией для сбора пыльцы) обойдется в сумму от 200 до 400 рублей.
- Цена килограмма меда – около 7 рублей.
- В сезон одна семья может приносить 50 кило меда.
С чего все началось
В конце июля ученые и пчеловоды сообщили о массовой гибели пчел (предположительно) из-за технологических нарушений при обработке посевов химикатами в ряде регионов России. Национальная ассоциация пчеловодов оценивает потери экономики РФ из-за гибели насекомых в сумму около триллиона российских рублей.
Проблему затрагивал и белорусский лидер Александр Лукашенко во время селекторного совещания по уборочной кампании: в частности, призвал строго контролировать возделывание рапса и предупредил – при повторении российского мора пчел "разговор будет очень коротким".
По данным ученых из Северо-Западного университета в США, за последние 5-10 лет популяции диких пчел сократились на 25-30%: только в Америке за 2015 год домашних пчел стало вдвое меньше, также насекомые исчезают в Великобритании, Германии, Болгарии и других странах.
Читайте также:
- Для пчел, леса и вообще по хозяйству: кто покупает списанную военную технику
Когда и чем опрыскивать сад весной, чтобы не потерять урожай
В Индонезии нашли гигантских пчел, которые 40 лет считались вымершими