Москва и Минск в 2019 году намерены отмечать "фарфоровую свадьбу" – 20 лет с момента образования Союзного государства. И оно действительно чем-то похоже на фарфор – такое же тонкое, легкое, изящное, но в то же время и хрупкое. Если с ним не обращаться аккуратно и бережно, то очень легко разбить. С дальнейшей невозможностью склеить.
Интеграция уперлась в суверенитет
На первый взгляд, уж чего-чего, а хрупкости в российско-белорусских отношениях нет и в помине.
Россияне считают Беларусь и лично Александра Лукашенко самыми верными и надежными союзниками на постсоветском пространстве, и (по словам президента РБ) 10 миллионов жителей РФ вовлечены в производственную кооперацию с белорусскими компаниями.
Россия в 2017 году являлась важнейшим внешнеторговым партнером республики – на нее приходилось около 50% всего белорусского товарооборота. За восемь месяцев 2018 года на Россию пришлось 49,6% товарооборота Беларуси (экспорт в РФ составил 10,7 миллиарда долларов, импорт из России – 18,9 миллиарда).
Успехи интеграции налицо. Однако любая интеграция на определенном этапе развития приходит к моменту, когда надо принимать важнейшие, системные решения относительно ее дальнейшего направления. Правильное решение (например, о трансформации Европейского экономического сообщества в Европейский союз, принятое в 1992 году) способно дать мощнейший стимул для развития. Неправильное (например, расширение ЕС в 2004-2007 гг. за счет не готовых к этому стран) может интеграцию попросту похоронить.
К 2019 году Москва и Минск как раз подошли к моменту, когда нужно принимать судьбоносное решение. Интеграция фактически уперлась в стеклянный потолок суверенитета, когда стороны заботятся о своих полномочиях и экономических интересах собственных субъектов куда больше, чем об интеграции. И у Москвы и Минска разное понимание того, как из ситуации выходить.
В Беларуси видят проблему в излишнем влиянии олигархов и сырьевых монополистов на процесс принятия решений в России и именно этим объясняют неготовность Москвы создавать равные конкурентные условия российскому и белорусскому бизнесу на общем рынке.
Самым ярким, но далеко не единственным примером этих разногласий является, пожалуй, вопрос с ценой на российский газ (который, по словам Лукашенко, обходится белорусам в 130 долларов, а жителям Смоленской области – в 70). Москва же поясняет, что:
1. 130 долларов и без того крайне небольшая цена – пусть Минск сравнит это с 340 долларами, за которые сейчас покупает газ Киев.
2. Цена будет снижаться, но в будущем и при одновременном углублении интеграции.
Российские чиновники, в частности, предлагают сначала перейти к следующим этапам (например, валютному союзу и в целом передаче национального суверенитета на наднациональный, союзный уровень), а потом уже говорить об ускоренных ценовых синхронизациях и иных подобных темах.
Лукашенко же считает, что такая интеграция будет очень похожа на строительство дома, которое начинают с крыши, а не с фундамента.
Да, Батьку понять можно – он защищает интересы Беларуси, и дело тут не только в желании сохранить за собой максимальный суверенитет (по его словам, для защиты белорусской экономики от российских олигархов и других проявлений капитализма). Лукашенко требует от России не только равноправного (что вполне естественно и правильно), но и равнозначного статуса Минска в рамках интеграционного проекта. Что невозможно, учитывая абсолютно разные демографические, экономические и даже политические возможности объединяющихся стран.
В Кремле позицию Минска понимают, но не принимают, и с таким подходом интеграция на институциональном уровне продвигается слабо. Для ее дальнейшего развития нужна определенность у обеих сторон, реалистичный подход, а также взаимные уступки. В том числе и системные.
Прагматизм и честность
Определенные вопросы вызывает и поведение РБ на внешней арене.
Да, Минск системно поддерживает российскую дипломатию, в том числе и в ООН (где, например, Беларусь проголосовала против совершенно антироссийской резолюции о милитаризации Крыма). Однако в российской медиасреде критикуют Александра Лукашенко за украинское направление его внешней политики.
Самые радикальные патриоты возмущаются тому, что Батька не признал Крым российским, а также не поддерживает отношения с ЛНР и ДНР. Менее же радикальные, признавая право Минска не подставляться на пустом месте под каток международных санкций, хотят от Лукашенко большей пророссийскости в украинском вопросе, обращая внимание на нынешний весьма высокий уровень общения Минска с Киевом.
Лукашенко же им возражает, уверяя, что рабочие белорусско-украинские отношения как раз нужны России – и тут он, по сути, прав. Ведь в этом случае Минск становится идеальным посредником в рамках различных проектов (вплоть до введения белорусского миротворческого контингента на линию соприкосновения между ополченцами и украинской армией – Лукашенко уже предлагал такой вариант), а также переговорной площадкой для вывода Украины из состояния гражданской войны.
Подобное посредничество действительно принесет Москве куда большую пользу, чем приятное, но бесполезное признание российского суверенитета над Крымом.
Кроме того, Александр Лукашенко недоволен тем, что российские федеральные СМИ уделяют мало времени освещению его страны. При этом Минск хочет, чтобы о нем говорили только хорошо, и только "правильные люди".
Сам Батька – идеальный спикер для любого журналиста. Белорусский президент говорит ярко, просто и с минимальным политесом. Именно поэтому даже длительные пресс-конференции Лукашенко не бывают скучными. Итоговая (специально для российских СМИ) в декабре 2018-го продолжалась почти четыре часа и закончилась лишь потому, что у хозяина были другие встречи (обед ради журналистов он пропустил, а вот рабочий график нарушать не стал).
В ходе этих своих выступлений Лукашенко зачастую выборочно раскрывает содержание секретных переговоров – что создает и сенсации, и проблемы. Чего, например, стоит сделанное им заявление о том, что "за кулисами" Путин и Медведев на самом деле являются сторонниками смертной казни? Официальная-то позиция российских лидеров несколько иная.
Да, конечно, Батька прав, говоря о том, что с союзниками нужно вести себя честно и говорить прямо (что он, по его словам, и делает в ходе встреч с Владимиром Путиным, и за что Путин его ценит), однако с такой публичностью, в том числе и в освещении спорных моментов, в двусторонних отношениях надо бы поделикатнее.
Представляется, что и Путин, и Лукашенко все это понимают и сделают все возможное для того, чтобы придать российско-белорусским отношениям в 2019 году новый стимул для развития.
И дело здесь в том, что деваться Минску и Москве друг от друга некуда. Беларусь является для России окном на Запад, последним не занятым русофобами звеном потенциального антироссийского "санитарного кордона", протянувшегося от Эстонии до Молдовы.
Россия же для Беларуси – надежнейший тыл, основной рынок и, в конце концов, военно-политический союзник, всегда готовый поддержать Батьку в борьбе против экспансии восточноевропейских стран.
Поэтому с "фарфоровым союзом" оба лидера будут обращаться очень бережно.
*Мнение автора может не совпадать с позицией редакции