Состав наших дружин, как констатирует колумнист Sputnik Руслан Васильев, традиционен для текущего межсезонья: мужчин вдвое больше, чем женщин, хотя, конечно, дамский состав вскоре обязательно расширится. Но с 4 сентября в Раубичах в "официальном режиме" тренируется семерка парней: Владимир Чепелин, Роман Елетнов, Сергей Бочарников, Антон Смольский, Максим Воробей, Виктор Кривко и Дмитрий Лазовский — и квартет барышень: Ирина Кривко, Динара Алимбекова, Анна Сола, Дарья Юркевич.
Однако, разумеется, главной биатлонной темой первой полноценной недели осени является открывающийся 6 сентября в хорватском курортном местечке Пореч 13-й конгресс IBU. В чьей повестке не только выборы нового президента союза стреляющих лыжников и определение мест проведения крупнейших соревнований, но и судьба российского биатлона. То есть налицо точка бифуркации. Это термин, обозначающий критическую вероятность развилки "или/или".
У самого синего моря
7 сентября у самого синего Средиземного моря будет решаться вопрос, который, кажется, поставлен ребром. Продлят делегаты конгресса временное ущемление в правах Союза биатлонистов России, либо вовсе последует дисквалификация с не вполне просчитывающимися сегодня печальными последствиями. Такое таки возможно, несмотря на некоторые успокоительные статьи в российских СМИ.
Что же касается варианта абсолютной реабилитации СБР с последующим восстановлением в правах, то после того, как неделю назад обвинения "в применении допинга/использовании нелегальных технологий" были выдвинуты в адрес таких российских биатлонистов, как Светлана Слепцова, Евгений Устюгов, Александр Печенкин и Александр Чернышов, он нереален. То есть не менее фантастичен, чем планы Никиты Хрущева построить коммунизм к 80-м годам прошлого века.
Особенно если не пройти мимо заявления генерального директора Российского антидопингового агентства (РУСАДА) Юрия Гануса, сообщившего, что в применении допинга на основании базы данных московской антидопинговой лаборатории подозреваются более 60 российских спортсменов, в число которых и входит вышеупомянутый квартет.
Разумеется, двукратный олимпийский чемпион Устюгов и олимпийская чемпионка Слепцова отрицают обвинения и собираются агрессивно защищаться. Но многих удивляет то, что, например, Евгений, давно знавший, что у него наклевываются проблемы по теме "биологического паспорта", зашевелился только сейчас. Почему упущено столько времени? Причем упущено бездарно, если не сказать преступно?
Ведь на кону стоит не индивидуальная медаль Устюгова, а ни много ни мало судьба эстафетного золота Сочи-2014, где квартет с Евгением составили Волков, Малышко и Шипулин. Все они могут лишиться чемпионского титула, если их товарищ не сумеет отбиться от обвинений. А они — обвинения — хоть и обладают косвенным характером, но множатся день ото дня. Причем порой самым парадоксальным образом.
Тот же Ганус сообщил и следующую информацию: "РУСАДА проводит внутренние расследования. В результате одного из них было обнаружено около 100 тысяч допинг-протоколов, не внесенных в свое время в систему ADAMS".
И как отнестись к этой находке? Ведь что получается: уже несколько лет весь российский спорт находится на осадном положении, которое требует мобилизации, четкой организации и высочайшей исполнительской дисциплины. Но на поверку выходит что-то обратное. Вот провели спустя годы некое "внутреннее расследование" и обнаружили протоколы (около 100 тысяч!), которые считались то ли похищенными, то ли утерянными. А если поискать еще? Или прав один из экспертов: "Лучше бы не находили!"
Неудивительно, что накануне открытия конгресса IBU в Порече у российского биатлона много обвинителей, и даже самые умеренные и сдержанные в суждениях люди говорят неприятные фразы. Как, например, немец Эрик Лессер: "Мы хотим, чтобы IBU серьезно отнесся к прошлым допинговым делам. Все спортсмены и спонсоры должны видеть, куда двигается ситуация. Эти проблемы с допингом выставляют наш спорт в негативном свете".
А судьи кто?
Мгновенная реакция на новый допинговый скандал оказалась многоговорящей. Нынешний лидер СБР Владимир Драчев отреагировал репликой, что речь идет о временах, когда биатлоном руководил олигарх Михаил Прохоров и его правая рука Сергей Кущенко. Прославленный Александр Тихонов высказался еще более жестко: "Вопрос надо задавать Кущенко и Майгурову. Я считаю, что нас давно надо было выгнать из мирового биатлона".
В принципе, и Драчев, и Тихонов имеют моральное право все валить на команду Прохорова, ибо они оба были по отношению к ней в оппозиции. Более или менее явной, громкой и принципиальной. Но при этом нельзя закрыть глаза на другое: большинство биатлонной элиты России во времена Прохорова с большой охотой и рвением поддерживали порой очень спорные инициативы олигарха.
Например, уже доводилось писать о том, что в период правления Прохорова было нивелировано значение тренеров в пользу роста авторитета спортсменов. Но ведь этого бы не случилось, окажись принципиальными защитниками "классической спортивной пирамиды" все авторитеты российского биатлона!
Однако протестовал один Тихонов, тогда как остальные с удовольствием и служили, и даже прислуживали. Может быть, с фигой в кармане и разговорами на кухне, но без всякой тошноты. На коей настаивал Александр Грибоедов: "Служить бы рад — прислуживаться тошно". Но ведь то были очень "жирные годы". В конце концов, теми же чартерными рейсами летали не только спортсмены.
Поэтому вешать всех собак на Прохорова и Кущенко как минимум не интеллигентно, да и несправедливо. Короля играет свита, что и происходило в правление олигарха, когда большинство элиты вело себя недобросовестно по отношению к биатлону, что сегодня уже понимает все большее и большее число людей.
Две истории
Я расскажу две дорожные истории, которые, на мой взгляд, очень показательны. Итак, чемпионат мира-2013 в чешском Нове-Место-на-Мораве, но с официальным аэропортом в Праге, где хозяева должны были встречать гостей и везти их на место событий. Однако меня подобная честь миновала.
Я вышел из терминала, но не обнаружил встречающего. Как выяснилось в дальнейшем, оргкомитет отправил по мою душу очень недалекого водителя, который решил сэкономить на оплате стоянки. Проехав несколько раз мимо выхода из аэропорта, он отбыл восвояси.
В общем, пришлось ждать, пока Минск свяжется с оргкомитетом и мне вышлют новую машину. А расстояние неблизкое — сидение грозило затянуться часа на три, а то и больше. Но вскоре из терминала начали выходить пассажиры другого рейса, и одного из них — Кущенко — прибежал встречать с табличкой гораздо более интеллектуальный сотрудник оргкомитета.
Я не буду утверждать, что, когда я, объяснив ситуацию, обратился к правой руке Прохорова в биатлоне с просьбой: "Подбросьте!", Кущенко весь осветился радостью. Он был хмур, но сказал: "Хорошо". При посадке в автомобиль я, естественно, уступил ему место рядом с водителем, что почему-то еще более заставило помрачнеть моего благодетеля. Однако потом мы начали говорить, проболтав все два с хвостиком часа поездки.
Для удобства общения я сидел между двух посадочных мест, а Кущенко развернулся ко мне лицом. Мы беседовали о биатлоне, о баскетболе, о белорусском пресс-атташе ЦСКА Цынкевиче ("Коля — самое удачное приобретение армейцев", — сказал Кущенко), о НБА, о Ларри Берде и Мэджике Джонсоне, о дворовом хоккее и способах загибания крюка на клюшках.
О Ленине, марксизме и теории "перманентной революции" мы тоже беседовали. В том числе и во время короткой остановки на заправке, где Кущенко настоял на своем желании оплатить прохладительные напитки для обоих пассажиров.
В итоге он довез меня до центра аккредитации, и время в дороге пролетело столь незаметно, что сей автопробег оставил самое приятное впечатление. После в НМНМ мы с улыбками раскланивались при встречах, обмениваясь ничего не значащими, но теплыми репликами.
Теперь перенесемся в начало декабря того же 2013 года. Как обычно первый этап Кубка мира завершился в шведском Эстерсунде в воскресенье. Кажется, тогда женское преследование остановили, а мужское вовсе не состоялось из-за ураганного ветра. Но, в любом случае, я тем же вечером традиционно осуществлял операцию "хватай мешки — вокзал отходит".
Автомобиль до аэропорта был заказан от отеля "Скандик Сити", в котором проживали спортсмены, тренеры и официальные лица. Поэтому я не удивился, когда приехал микроавтобус: значит, будут попутчики. Вскоре они себя обнаружили — российские наставники и уважаемые люди из СБР.
Я забился на заднем сиденье в угол, но мы все никак не могли уехать. Кого-то ждали, а этот кто-то все никак не появлялся, что заставляло всех нервничать. Белорус поглядывал на часы, а россияне не решались утвердиться в автобусе. Кроме того, суету наводила метавшаяся девочка-референт, которая поминутно вскрикивала "Идет!", после чего все становились по команде "смирно", а потом давала отбой репликой "Не он…".
Наблюдать за этим было интересно, ибо со стороны все выглядело смешно. Особенно когда состоялся диалог между одним заслуженным тренером и референтом: "Посадим его вперед к шоферу?" — "Что вы! Не дай бог! Он никогда не ездит впереди!" Тут и появился Кущенко, с которым все начали раскланиваться, как с наследным принцем.
Признаться, я давился смехом все 15 минут поездки до аэропорта Оре/Эстерсунд, ибо вспоминал, как в Праге перекрыл Кущенко дорогу к местам сзади, распахнув для него переднюю дверцу автомобиля. С таким же настроением уже при высадке я произнес ему в спину очень простую фразу: "Опять подбросили! Это уже традиция". Мы поздоровались, рассмеялись и даже обнялись, отчего у девочки-референта, и не только у нее, глаза полезли на лоб.
"Ты как?" — спросил Кущенко. "Эстерсунд — Стокгольм — Москва — Минск", — ответил я. "Давай с нами! На чартере в Москву!" — предложил вице-президент IBU. "Не могу, — вздохнул белорусский журналист. — Бухгалтерии нужны посадочные талоны на все рейсы". Мы расхохотались, пожали друг другу руки и разошлись к разным терминалам. Как мне смотрели в спину авторитеты СБР! Ели глазами.
…Кстати, сейчас защитой Устюгова, да и, скорее всего, Слепцовой, также занимаются Прохоров и Кущенко.