Заниматься органическим земледелием в Беларуси тяжело, но можно, признается заместитель главы крестьянского фермерского хозяйства "СидСад" Елена Сидорова. В крестьяне она пришла из военных синоптиков. Ее детство прошло в городе "на каком-то этаже", потом были вуз, работа в питерском научном институте, декрет и 6 соток для души и дополнительного заработка у бабушкиного дома.
Сейчас у них с мужем 60 гектаров, многокомпонентное хозяйство, разные направления которого дополняют друг друга, и масса планов.
"Сейчас уже, конечно, все стараются нас заполучить. Но мы — это мы, мы шли тяжелым путем. А те, кто начинают? А маленькие? Их много — тех, кто хочет заниматься органическим земледелием. И здесь же дело не столько в бизнесе — они хотят что-то значить в этой жизни. Это даже не столько бизнес — это философия, образ жизни", — говорит Елена Сергеевна.
Пока зарабатывать на "органике" очень тяжело. Большинство потребителей не готовы переплачивать, а конкуренты не стесняются соблазнять покупателей придуманными значками "био" и "эко".
Сертифицированных как "экологически чистое" хозяйств в Беларуси единицы. Сидоровы в их числе. Сертификат получили только год назад — после трех тяжелых лет переходного периода и инспекции специалистов из европейской лаборатории.
Почему органика
Сидоровы занялись фермерством, потому что в какой-то момент работа на земле стала основным доходом. Шести бабушкиных соток стало не хватать, чтобы удовлетворить растущий спрос.
Искали кусок земли гектаров в пять. Нашли в 40, зато рядом с деревней родителей мужа.
"И вот приехали мы сюда и поняли, что попали. Сразу говорим: да. А когда поднялись на гору, смотрим и думаем: а что же мы будем с этим делать?! Стало страшно. Мы же думали 5 га, а тут 40. И ни техники, ничего. Только какой-то опыт. И спрос", — вспоминает Елена Сергеевна.
Это было в конце 2008 года. Они тогда с мужем только вернулись из учебной поездки в Нидерланды, где рассказывали о садоводстве и в том числе о том, как выращивать голубику.
"Это была любовь с первого укуса. Мы понимали, что у нас этого нет: ни спроса нет, ни предложения. Но ягода вкусная. И мы решили сделать на нее ставку", — рассказывает фермер.
Часть земли отвели под проверенные овощи. На части — начали экспериментировать с ягодами. И овощи, и ягоды растили обычным способом — с применением всевозможных удобрений. Елена Сергеевна признается, что любила химию и с огромным удовольствием экспериментировала — сама готовила многокомпонентные соединения, боролась с вредителями, болезнями, сорняками.
"Мы добивались хороших урожаев интенсивными методами. И зерновые, и овощи. Но, знаете, когда идет обработка полей, мы несколько дней дышим тем, чем они обработаны, мы же здесь живем. Конечно, можно придумывать себе, что это просто запах, но это не так. Потом мы стали смотреть, как ведут себя фермеры. Слушали, общались. Они со временем становились очень больными людьми. Вы знаете, что работник, который работает с химией в колхозе, считается занятым на вредном производстве? Так что это была прежде всего забота о своем здоровье", — признается фермер.
Но выращивать ягоды и овощи без химии еще надо было научиться. А потом надо было получить подтверждение, что выращенная продукция действительно является органически чистой.
Только в прошлом году — после трех лет тяжелого переходного периода (химические удобрения уже нельзя, а называть свою продукцию органической еще нельзя) — землю и урожай Сидоровых сертифицировали. Сертифицировали европейцы. В Беларуси законодательно прописанных требований к маркировке экологической продукции на тот момент еще не было.
А как же сорняки и болезни?
"Теперь с сорняками боремся только механическим способом", — рассказывает Елена Сергеевна.
"Трактор, все навесное, чередованием культур. Где высокое засорение, высаживаем те культуры, которые сами борются с сорняком. Но все очень тяжело, сорняк — это, конечно, проблема. А что касается вредителей, здесь надо понимать, что микробиология умеет создавать биологические барьеры. Это работает не всегда. Но мы окружены лесом, да и находимся севернее, то есть природа сама за зиму зачищает. Иными словами, у нас есть целый ряд преимуществ, которые мы используем", — объясняет фермер.
Чтобы обеспечить себя удобрениями, пришлось организовать птичник. Помет с птицефабрик, где борются за снижение издержек и наращивание объемов, для органического земледелия не подходит. Птиц, производящих "чистые" удобрения, нельзя кормить комбикормом. Сидоровы кормят своих собственным зерном, которое выращивают на сертифицированных землях, и подкармливают разве что минералами.
"Нас бы устроил помет частного птичника, но их нет. Максимум если кто сотню птиц держит. Птицефабрика не подходит, потому что тот помет нельзя использовать. Поэтому у нас и нет органического животноводства. Это очень сложно", — говорит Елена Сергеевна.
Они вынуждены заниматься разными направлениями, чтобы оптимизировать производство и минимизировать риски. На части земель, чтобы не пустовали, растят зерно, кормят им кур, куры дают удобрения и яйца (экояйца тоже с удовольствием забирают интернет-магазины).
Самый внушительный кусок земли — 11 гектаров — засадили голубикой. Еще 8 гектаров отвели под жимолость. Да-да, Сидоровы убеждены, что самый верный способ преуспеть в фермерстве — это не только удовлетворять, но и формировать спрос.
"Мало кто знает, что сейчас появляются новые сорта жимолости. А эти ягоды же появляются в мае — раньше клубники. И это очень полезная ягода. А насчет спроса, так и на голубику его не было, а сейчас есть, да еще и какой", — объясняет Елена Сергеевна.
А есть еще клюква, клубника и ряд ягод, с которыми Елена Сергеевна экспериментирует. "А вы знали, — спрашивает она, — что закупочная стоимость килограмма княженики доходит до 200 евро? " Сидорова намерена познакомить белорусов и с этой ягодой, чем-то похожей на малину.
Ягоды имеют более высокую рентабельность, но до 80% оборота хозяйства — это по-прежнему зелень. Ее выращивают круглогодично, во-первых, потому что есть спрос, а во-вторых, чтобы обеспечить работой и зарплатой работников. В "СидСад" постоянно работают 9 человек, а в сезон — до 20.
Новый закон и старая бюрократия
О долгожданном законе "О производстве и обращении органической продукции", который был принят Палатой представителей в первом чтении в апреле, фермер говорит сдержанно: "Конечно, хорошо, что нас заметили". Но существенных изменений на рынке и поблажек для себя не ждет.
"Меня сейчас больше беспокоит, чтобы я не наделала ошибок в бухгалтерии. А закон — сколько еще пройдет времени, пока он заработает? И кто, скажите, какая структура пойдет сейчас за руку ловить производителей, которые маркируют свою продукцию надписями "био", "эко" — зайдите в любой магазин. Кто будет их за руку ловить? И главное, как?" — говорит Елена Сергеевна.
По ее ощущению, государство только присматривается к экофермерам. Осторожничает. Ведь любое упоминание органического земледелия ставит под сомнение чистоту массового продукта. Бюрократических препон меньше не становится. А вот их сокращение на деле бы облегчило жизнь фермеров.
Органическое земледелие пока не выглядит высокодоходным бизнесом — свою продукцию в магазине экофермеры вынуждены выставлять по среднерыночным ценам, иначе не купят. Зато этот бизнес — социально ответственный и перспективный, убеждены в "СидСаде".
"Да, без сертификата было бы намного проще. Потому что, с одной стороны, мы с этого ничегоне имеем. Но с другой стороны, это стало настолько сильным стимулом, движением, которое объединяет людей во всем мире. И, кроме того, как человек, который занимается бизнесом не одно десятилетие, я понимаю, что придет такая стадия развития бизнеса, той же голубики, когда ее на рынке станет очень много, будет такой уровень конкуренции, что упадет цена. А у нас есть этот сертификат и каналы сбыта во все четыре стороны света. Это значит, что в тех условиях мы будем в выигрышной ситуации", — убеждена фермер.