ГОМЕЛЬ, 16 апр — Sputnik. Главный день встречи переселенцев из деревни Беседь Ветковского района — Радуница, когда въезд в зону свободный. Десятки нынешних жителей разных уголков Беларуси собираются на кладбище привести в порядок могилы и встретиться с бывшими соседями по деревне.
Массовое отселение в Беседи, как и по всей территории Ветковского района, началось только в 1990 году. Нет, об аварии местные жители, конечно, знали. Но им никто не говорил, что в 120 километрах от взорвавшегося реактора тоже "фонит". Более того, сразу после чернобыльской трагедии на Ветковщине развернулось строительство благоустроенных поселков для переселенцев. В Беседи, к примеру, начали возводить мост через одноименную реку, которая тридцать лет назад еще была судоходной.
"Я тогда на молочно-товарной ферме работал бригадиром. Большая была ферма, самая крупная в районе. Помню, как приезжало начальство из Ветки, успокаивало — мол, не верьте слухам, район и наша Беседь чистые. Да и как не верить было — мост ведь строили и новое жилье, в деревнях асфальт укладывали", — вспоминает теперь уже житель Носовичей Добрушского района Михаил Беляков.
А потом вдруг как снег на голову: оказывается, район — один из самых загрязненных в Гомельской области. Здесь не просто нельзя строить новое жилье, нужно эвакуировать население!
"Четыре года после аварии прожили, нам никто из начальства не предлагал уехать. Однажды только солдатики проговорились: срывайтесь отсюда, если есть куда", — включается в разговор супруга Михаила Ивановича Анна.
И Беляковы сорвались. Но глава семейства еще не раз приезжал в родную Беседь. За грибами и ягодами, которых было столько, хоть косой коси.
"Помню, как за пару минут корзину лисичек собрал. Нажарил с луком. Жонке предложил, она отказалась. А я на ночь под сто грамм душу отвел. Ох, как потом голова у меня болела, думал, разорвется на части. До радиации сковороду грибов съедал, и нормально. Галлюцинации что ли это были?" — предполагает 79-летний пенсионер.
На кладбище в Беседи упокоены родители Михаила Ивановича и еще с десяток родни. Своим детям и внукам он завещал — похоронить его тут же. Старик вовсе не капризничает, а хочет, чтобы потомки не забывали о своих корнях.
Такие же мысли в голове Надежды Ковзелевой из Минска. Родную Беседь она покинула в 1990-м. Помнит все 225 дворов, дружных односельчан, местного священника, хоть и церкви после войны в деревне не было, деревянный паром через речку и преданного пса Кинга.
"Сердце щемит — родина есть родина. Всегда еду сюда с волнением. Мой дедушка был лесничим, а отец — плотником, каждому в деревне помогли сруб поставить. В четыре года я уже рубанок в руках держала. Образование получила в Гомельском дорожно-строительном техникуме, работаю прорабом. Очень горжусь тем, что делала ремонт в Ветковском музее старообрядчества и белорусских традиций имени Федора Шклярова", — улыбается Надежда.
В двух километрах от кладбища, на развилке дорог, машина с минскими номерами резко тормозит. Надежда Ковзелева бросается в объятия своей двоюродной сестры из Гомеля Ольге Равченко. Родственницы не виделись три года.
"Клен наш до сих пор стоит, но я не буду больше возле него фотографироваться. Примета плохая. И ты, Оля, не делай этого", — предупреждает сестру Надежда. Времени в обрез. Столичной гостье еще нужно съездить на кладбище в Бартоломеевку, навести порядок на могилах родни по линии брата.
Детство Ольги Равченко тоже прошло в Беседи. Говорит, места здесь были необыкновенной красоты. Не зря ими восхищался Александр Солженицын, участвовавший в освобождении Беларуси. В автобиографической поэме "Дороженька" писатель одну из глав назвал "Беседь": "Я там не жил, я не там родился и уже не побываю там. А ведь вот как сердцем природнился к этим недобычливым местам…"
Во время Великой Отечественной войны в боях за Беседь погибли 436 советских солдат. Их похоронили в братской могиле в центре деревни. На этом месте установлен классический постамент — фигура солдата в полный рост с автоматом наперевес. За памятником, по всему видно, ухаживают: трава вокруг покошена, постамент свежевыкрашен в белый цвет.
По словам Ольги Равченко, есть в Беседи и свои народные герои, оставившие о себе добрую память.
"Церкви в деревне не было, но у нас был свой священник. Крестил и отпевал местных жителей сапожник Илья Филиппович Ващенко. У него на коленях всегда лежала Библия. Я часто ходила к деду Илье в гости, он ведь был мужем сестры моей родной бабушки. Одна из комнат в доме всегда была празднично убрана. Здесь, в светлице, дед Илья читал молитвы и принимал односельчан", — вспоминает Ольга, уточняя, что это было время, когда веру в Бога пытались выхолостить из нашего сознания.
Вообще-то, нежелание подчиняться власти и оставаться при своем — это наследственное у жителей Ветковского района. Местность основана староверами, выходцами из России, бежавшими на территорию веротерпимой Речи Посполитой. На деревенском кладбище сохранилось много деревянных крестов с навершиями.
"Идите сюда, посмотрите, какая красотка. Крупская отдыхает", — окликает нас остановившаяся у металлической ограды Ольга. Красоткой она назвала Усачеву Варвару Никифоровну.
В памяти всплывает еще одна семейная история.
"Бабка Варка не только красавицей была, но и мудрой женщиной. Сумела простить мужа, который уехал в Америку, привез оттуда новую жену и вскоре умер. Иностранку в Беседи приняли, никакой вражды между соперницами не было", — удивляет признанием Ольга Равченко.
Рядом — могила дедушки Ольги — Степана Ивановича Ковзелева. С медальона на нас смотрит колоритный усач в шляпе. Тот самый плотник-"золотые руки". Не только ставил односельчанам срубы, но и вырезал удивительной красоты наличники. Жаль, увидеть этой красоты уже нельзя. Ни одного дома в Беседи не сохранилось. Что не закопали, то сожгли…
Сегодня вместо людей заброшенную деревню осваивают дикие пчелы, в лесах уже появились рыси. Мир живой природы пришел на смену крестьянской лошадке — Беседь, как и соседние деревни, превращается в заповедник. О том, что здесь когда-то жили люди, расскажет кладбище. Оно меньше не становится, наоборот, с каждым годом территория прирастает новыми захоронениями.